Мисс Уитли прошлась вдоль этой линии, а потом внимательнее присмотрелась к одному из фрагментов.
Боже мой, вы знаете, чья это по-моему работа?
Вероятнее всего вы правы. Хлам он не собирает.
Скульптура в камне изображала в натуральную величину какого-то бога или воина, который так поспешно собирался, что вообще забыл одеться.
Вероятно, для него не хватило места наверху, среди действительно ценных вещей, заметил я. На обратном пути попытаюсь засунуть его в карман.
Она внимательно посмотрела на меня.
Не забывайте, что мы здесь по серьезному делу.
Если я забуду, то Фаджи напомнит.
Она снова осмотрелась вокруг и произнесла с известным благоговением:
Я знала, что он большой человек, но не знала, что настолько большой.
Скорее всего, старый плут хотел, чтобы именно так она и подумала. Оставьте покупателя дожидаться среди первоклассных произведений искусства, разбросанных как попало, чтобы показать, что у вас нет времени ими заниматься, и у него сложится впечатление, что вы большой человек. Важный и богатый. После этого покупатель вряд ли станет упорно торговаться.
Кстати, спросил я, теперь мы стали гордыми собственниками гравюры Дюрера?
Да, сквозь зубы процедила она и поджала губы.
Я так и думал, что мы ее приобретем. Было чертовски умно с моей стороны обратить на нее внимание, вы не думаете?
Как вы уже сказали: Дюрера узнает каждый.
Именно в этот момент молодой человек вернулся и сказал, что мэтр готов с нами встретиться.
Комната мэтра оказалась небольшим кабинетом на первом этаже; в нем царил беспорядок и он был слишком загроможден книжными шкафами. Стеллаж для картин без рам позади большого старого письменного стола; в одном углу картина в раме на подставке. Дневного света в комнате не было; пыльные старые темные занавеси оставались задернуты круглый год.
Фаджиони был маленьким, старым и толстым, и сутулился, хотя как он умудрялся сутулиться с таким животом, я не понимал. Все на нем и коричневый костюм, и тонкие седые волосы, и даже сигарета, торчавшая в испачканных взъерошенных усах, было в полном беспорядке. Он выглядел примерно на пять лир и был похож на использованный автобусный билет.
Поднявшись нам навстречу из-за письменного стола, он посмотрел на нас поверх очков, а затем принялся изучать визитную карточку Элизабет. Еще один трюк старого психолога.
Вы мисс Уитли? Я счастлив. Он протянул пухлую бледную руку. Когда-то мне доводилось встречаться с вашим знаменитым отцом.
Он убрал руку назад видимо, та не хотела слишком долго висеть в воздухе и похлопал по книжной полке.
Я читал все его труды. Было так грустно узнать о его смерти.
Затем он взглянул на меня.
Привет. Рад новой встрече, сказал я.
Джильберт! Я более чем счастлив. Мы не встречались с
С того момента, как я отдыхал за счет государства. Три года назад.
Он покачал головой.
Это было просто ужасно. Я не могу представить, как
Я могу.
Элизабет с любопытством посмотрела на меня. Но потом решила ничего не предпринимать.
Фаджи снова повернулся к ней.
Синьорина, вы покупаете картины?
Мне было бы интересно посмотреть, осторожно ответила она.
Или собираете для кого-то коллекцию?
Для одного двух клиентов. В Соединенных штатах. Это дает мне возможность посмотреть здешние музеи.
Он кивнул настолько, насколько позволяли его подбородки; все это время он не вынимал изо рта сигарету.
У меня кое-что есть. Не слишком много. Я теперь уже не так интересуюсь этим. Я умираю.
Да? искренне удивился я.
Он покосился на меня, затем вынул сигарету изо рта, долго
и хрипло откашливал мокроту, сплюнул на ладонь и посмотрел. Потом снова проглотил.
Я почувствовал, как стоявшую позади Элизабет передернуло.
Фаджиони вновь посмотрел на меня.
Умираю, твердо заявил он. Так сказали мои врачи.
Тогда наймите врача, который скажет, что вы не умираете. Вы можете себе это позволить.
Деньги не имеют значения. Я раздаю их. Я умираю. Мои картины я их раздаю. Берите все, что нравится. Он похлопал рукой по стопке картин позади письменного стола. Заплатите мне столько, сколько захотите. Укоризненно посмотрев на меня, он сделал еще одну попытку откашляться.
Элизабет решительно обошла вокруг стола.
Тогда можно я взгляну?
Он резко выдернул картину.
Каналетто, конечно, ранний.
Это была простая, немножко романтизированная сценка где-то в Венеции.
Она взяла ее, немного покачала из стороны в сторону, сказала:
Да, и положила обратно.
Он вытащил другую.
Караваджо.
Женщина из среднего класса с множеством замысловатых складок на одеждах, подчеркнутых глубокими резкими тенями. Она мельком взглянула на картину.
Может быть.
Они продолжили и дальше в том же духе, тратя не больше времени, чем понадобилось бы на пересчет чистых полотенец. Казалось, психологические приемы старого жулика не давали должного эффекта; Элизабет действовала быстро, эффективно, отвечала уклончиво. Если не считать случая, когда он протянул ей квадратную доску с выцветшим изображением женской головки.
Рафаэль, сказал он.
Ни в коем случае, ответила она.
Он посмотрел на нее, потом пожал плечами и печально улыбнулся, Вы дочь своего отца. После этого положил Рафаэля обратно. Хотите посмотреть галерею?