***
Не-а, качаю головой, отметая юбку в пол болотного цвета, как у учительницы в сельской школе.
Юбка отправляется в пёструю гору вещей возле кровати.
А это? Стеша достаёт из шкафа вельветовое платье с подсолнухами в стиле бохо.
Мимо.
Подсолнухи летят следом за болотной юбкой.
Может, это? прикусив губу, Стеша прислоняет к себе коралловое платье с белым кружевным воротничком.
Блядь, она смерти моей хочет. Или инфаркта у Любови Васильевны.
Совсем мимо, я отставляю на прикроватную тумбу чашку с кофе и сама подхожу к шкафу. Стеша обречённо заглядывает мне через плечо. Заюш, ты присядь, не нервничай. Разберёмся.
Стешка со стоном падает на кровать лицом вниз и накрывается коралловым платьем.
Его мама правда такая... придирчивая? спрашивает она полушёпотом.
Ну-у, сдвигаю шмотки на вешалках вправо и начинаю рассматривать по одной. Я бы пожёстче выразилась, но ты, в целом, сказала верно. Мать у Алекса чванливая, но, если ей понравиться, сразу превращается в милашку, готовую показать все семейные фотоальбомы.
Стеша снова стонет, а мне, кажется, улыбается удача. Нахожу среди чудаковатых тряпок кое-что интересное: атласный брючный костюм лавандового цвета, с тонкой бисерной окантовкой на кармашке пиджака. Только топ подобрать, и образ идеальной невестки с обложки «Бурды» готов.
Даже не верится, что это Стешкин костюм. У неё своеобразный вкус в одежде. Ей нравится либо что-то совершенно невзрачное, либо что-то цыганское, с крупными цветами и яркими геометрическими принтами.
Как раз рядом с приглянувшимся лавандовым костюмом висит такое трикотажное недоразумение. Сказать бы Стешке, чтоб надела его, и тогда союзница в виде матери Сваровского мне обеспечена, но... Но, сука, это будет совсем низко. Алекс бы так не поступил с человеком, которого я люблю. Он же любит её? Да точно любит. Иначе не тащил бы к родителям.
Вот это, поворачиваюсь к Стеше вместе с лавандовым костюмом. Найдёшь подходящий топ, и успех тебе обеспечен.
Она приподнимается на локтях, снимая с головы коралловое платье. Смотрит на костюм слегка прищурившись.
Я в нём на свадьбу к подруге ходила. Мне кажется, он...
Тебе кажется, пресекаю возражения. Волосы собери, макияж сделай. Когда Любовь Васильевна начнёт спрашивать о семье, работе, отвечай прямо. Не привирай и не стесняйся. Если будешь перед ней стелиться, она решит,
что ты стараешься ей понравиться.
Но я ведь...
Заюш, улыбнувшись, сажусь рядом с ней на кровать. Тебе не надо строить из себя ту, кем ты не являешься. Алекс уже выбрал тебя. А Любовь Васильевна... Не так важно, что она подумает, но будет лучше, если ты с ней поладишь. Главное, покажи ей, что искренне любишь её сына. Этого будет достаточно.
Что я, твою мать, делаю? Помогаю другой девушке забрать у себя Алекса. Моего Алекса! Стоит Стешке затащить его в ЗАГС, и я уверена, что она потихоньку вытравит меня из его жизни.
Нет, не хочу. Как это вытравит? Что у меня останется?
«А чем ты раньше думала? Он тебе что, аэродром запасной? С мужем не зашло, так к нему побежишь?», порицает голос брата, а мне становится стыдно до слёз.
Да, так бы он и сказал. А потом бы добавил:
«Я тебе говорил, кончай дурью маяться. А теперь не смей ломать ему жизнь, он всё выстроил без тебя. Если дорог, свали нахрен в закат, Марго. Не шучу».
Иди в задницу, Дим. Ты всего лишь траханный голос у меня в голове!
Стешка долго вглядывается мне в глаза, не моргает и, кажется, даже не дышит. А потом повисает у меня на шее.
Рит, спасибо тебе. Правда. Я была такой дурой, что ревновала к тебе.
Ой, пиздец. Началось. Точно пора сваливать.
Неловко хлопнув Стешу по спине, выбираюсь из её объятий.
Не за что, заюш. Давай, не кисни. А мне пора уже.
Она тут же вскакивает, смотрит на часы. Почти двенадцать.
Прости, пожалуйста, что так задержала тебя. Но я бы одна не справилась. Может, тебе кофе в дорогу сделать? У меня термокружка есть.
Мотаю головой и почти бегом иду в прихожую, стараясь не думать о том, что натворила. Чмокнув Стешку в щёку, вылетаю из квартиры и, не оглядываясь, несусь до лифтов.
***
Дома меня настигает запоздалая истерика. Уже по негласной традиции открываю бутылку вина, оставшуюся ещё с приезда Алекса, наливаю полный до краёв бокал и забиваюсь в угол у батареи. Пялюсь на «Ветки миндаля» и скулю.
От одной мысли, что Алекс женится на Стешке, меня мутит. Хочется орать, проклинать и ненавидеть. Уже и брак с Андреем кажется мне какой-то шуткой, сраной ошибкой юности. Ну, зачем я вообще выходила за него? Любила? А с Алексом что это тогда?
Вспомнился день, когда я объявила о помолвке с Андреем родным. Алекс тоже был. Но я совершенно не помню его реакцию. Кажется, он ничего не сказал. Обнял. Вроде поцеловал в висок. Какое у него было выражение лица? Хмурое, расстроенное, злое? Или он улыбался, радовался за меня? Какая теперь разница.
Ближе к часу ночи телефон в руке вибрирует. Высвечивается до боли родное «Сваровский» и смайлик-звёздочка. Майор же, важная шишка. Знает, что никогда не сплю в такое время.
Игнорировать нет смысла, мне не пятнадцать, в конце концов. Да и Алекс этого не поймёт. Я просто постараюсь свести всё между нами на минимум. Ради него же. А сейчас... сейчас нужно поднять. Пока каждый звонок Алекса может касаться брата, я не должна прятаться.