Он кивнул, но в его глазах она прочитала решимость взять на себя часть ответственности. Он был уже не ребенком. Он стал союзником.
Хочешь, я тут переночую? На диване? предложил он.
На всякий случай.
Нет, она потрепала его по волосам.
Он уже не придёт. Я все проконтролировала. Езжай в общагу, занимайся.
Он не стал спорить. Понял, что ей нужно побыть одной. Проводив его до двери, Анна снова осталась одна в тишине.
Но теперь эта тишина была не такой гнетущей. В ней был стук сердца ее сына, который был на ее стороне. Который выбрал ее.
Она зашла в его комнату, которую он сохранил с школьных лет. На полке стояла их общая фотография Сергей с Андреем на плечах, оба сияют, держа в руках его первый выигранный кубок по шахматам. Анна взяла рамку в руки. Сын был так похож на отца в тот день. Гордый, счастливый.
Она не стала убирать фотографию. Она просто поставила ее обратно. Пусть стоит. Это тоже часть их жизни. Часть, которую не вычеркнуть. Но которая больше не определяла их будущее.
Она была не одна. У нее были дети. И один из них только что стал ей опорой. И это было главной победой за весь этот бесконечный день.
Глава 9. Первая ласточка
без звука его ключа в замке.
Анна научилась засыпать, прислушиваясь не к шагам на лестнице, а к тиканью часов в коридоре. Это был монотонный, но честный звук. Он не врал.
Она еще не плакала. Казалось, все слезы выжег тот самый ледяной огонь, что горел в ней в отеле и у двери подъезда. Она функционировала: работала удаленно, отвечала на деловые письма, готовила еду, проверяла у Маши уроки. Она была собранна и эффективна, как аварийный генератор после катастрофы.
Телефон молчал. После того как она заблокировала его основной номер, Сергей, видимо, понял бесперспективность звонков. Иногда она ловила себя на том, что все равно смотрит на экран в ожидании сообщения.
Но это была всего лишь старая, отмирающая привычка. Как фантомная боль в ампутированной конечности.
Тишину нарушил звонок Маши. Дочь звонила с подружкиного телефона после репетиции в школе.
Мам, привет! Папа только что звонил Насте, ее голос звенел от возбуждения.
Говорит, скучает по нам ужасно! И что купил мне тот самый свитшот, о котором я говорила, и еще кучу всего! И хочет завтра встретиться, свозить меня в торговый центр и на обед! Можно?
Анна замерла у плиты, сжимая в руке половник. Так вот он какой, первый ход. Не через штурм и агрессию. Через ласку, подарки и самое уязвимое место их дочь. Он всегда умел находить бреши в обороне.
Маш, слушай внимательно, голос Анны звучал спокойно, но внутри все сжалось в тугой, болезненный комок.
Папа сейчас в очень сложной ситуации. У нас с ним серьезные разногласия. И его попытки купить тебя подарками не самый честный способ эти разногласия решить.
На том конце провода повисло недоуменное молчание.
То есть нельзя? в голосе девочки послышалось разочарование.
Но он же мой папа И он скучает
Он твой папа, и он имеет право скучать, мягко, но твердо сказала Анна.
Но встречаться вы будете тогда, когда я буду уверена, что он готов вести себя как взрослый и ответственный человек, а не как Дед Мороз, который за подарки покупает себе хорошее отношение. Поняла?
Не совсем, честно призналась Маша.
Вы что, поссорились навсегда?
Мы решаем очень важные вопросы. И пока они не решены, нам всем нужно быть осторожными. Обещай, что не будешь с ним встречаться без моего разрешения.
Маша тяжело вздохнула.
Обещаю. Но он такой грустный был по телефону
Я знаю, промолвила Анна.
Возвращайся к подруге. Я заеду за тобой в семь.
Она положила трубку и облокотилась о столешницу. Дрожь, которую она так тщательно подавляла все эти дни, наконец прорвалась наружу.
Он не сдавался. Он просто сменил тактику. Перешел от осады крепости к подкупу ее гарнизона.
Телефон снова завибрировал в ее кармане. Незнакомый номер. Но с тем же кодом. Сердце екнуло. Она отключила звук и положила аппарат экраном вниз на стол. Пусть звонит. Она не обязана была отвечать.
Через минуту пришло смс с того же номера.
«Аня, не делай из меня монстра в глазах детей. Я имею право видеться с дочерью. Давай обсудим это цивилизованно».
Она смотрела на строки текста, и в горле вставал горький ком. «Цивилизованно». После двадцати лет обмана и того унизительного спектакля у двери. Он снова пытался диктовать условия, играя на ее материнских чувствах.
Она не ответила. Вместо этого она открыла браузер и вбила в поиск:
«Как регулируется порядок встреч с детьми при раздельном проживании родителей». Сухая юридическая информация показалась ей надежным щитом против его эмоционального шантажа.
Вечером Маша вернулась домой задумчивой и немного обиженной. Она не подходила обниматься, как обычно, а молча поставил на тумбочку в прихожей маленький подарочный пакет.
Это тебе. От папы. Через Настину маму передал.
Анна развернула пакет. Внутри лежала коробка дорогого шоколада. Ее любимого сорта. И открытка. На ней его размашистым почерком было написано:
«Прости. Давай начнем все с чистого листа. Для них».
Она стояла с этой коробкой в руках, и ее тошнило от сладкого запаха какао. «Для них». Он снова использовал детей как ширму, как оправдание. Он не просил прощения за боль, причиненную ей. Он просил вернуть себе комфортный доступ к их общей жизни.