Тишина в квартире снова стала полной. Но теперь в ней не было пустоты. В ней была её воля. Её решение. Её сила.
Она прошла на кухню, налила себе стакан воды и выпила его медленными глотками. Рука не дрожала.
Плотина, которую она двадцать лет строила из своего терпения, прощения и надежды, наконец-то рухнула. Но вместо того, чтобы смыть её, вода ушла, обнажив твёрдую, каменистую почву, на которой можно было, наконец, построить что-то новое. Что-то своё.
Глава 8. Сын
Он всегда был больше похож на отца таким же целеустремленным, прагматичным, немного закрытым. И именно его реакции она боялась больше всего.
Ключ щёлкнул в замке, дверь открылась. Андрей вошел, снимая кроссовки и ставя их ровно на свое место, как его учили с детства. Его взгляд сразу нашел мать, стоявшую в дверях гостиной.
Привет, мам, он подошел и поцеловал ее в щеку. Его прикосновение было обычным, бытовым. Никакого надлома. Значит, Маша ничего не сказала.
Привет, сынок. Как дела? голос Анны прозвучал чуть хрипло.
Нормально. Сессия на носу, гонка началась, он прошел на кухню, к холодильнику, как всегда делал, когда приходил.
А где папа? Машина его не на месте.
Вопрос был задан так же обыденно, как вопрос о наличии молока. Анна оперлась о косяк двери, вдруг ощутив всю тяжесть предстоящего разговора.
Андрей, садись. Надо поговорить.
Он обернулся, с пакетом кефира в руке. В его глазах мелькнуло что-то настороженное. Он уловил напряжение в ее голосе. Медленно отставил пакет и сел за стол.
Что-то случилось? С папой что-то? в его голосе появились нотки тревоги.
Анна села напротив. Смотрела на его руки такие же, как у Сергея, с длинными пальцами. На его упрямый подбородок. На его ясные, умные глаза, которые сейчас с беспокойством вглядывались в нее.
Папа Папа съезжает от нас. На время. Она не смогла выдать всю правду сразу. Это все еще был ее мальчик, даже если ему было уже двадцать.
Андрей не моргнул. Он просто сидел, переваривая информацию. Его лицо было невозмутимым, как маска.
То есть? спросил он нейтрально.
У него кто-то появился?
Прямота вопроса ошеломила Анну. Никаких эмоций, только холодный анализ. Совсем как его отец.
Почему почему ты так подумал? выдохнула она.
Мам, я не слепой, он пожал плечами.
Он всегда был таким. Просто раньше ты закрывала на это глаза. Видимо, сейчас перестала. Так это она?
Анна кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Стыд за мужа, за себя, за то, что их грязные разборки достались детям, обжег ее изнутри.
Андрей откинулся на спинку стула, провел рукой по лицу. В этом жесте вдруг проглянула усталость, не по годам взрослая.
Я знал, что это случится. Рано или поздно. Он же не может без этого. Он произнес это без злобы, констатируя факт, как погоду за окном.
Дурак. Полный и окончательный дурак.
Андрей, не надо так начала было Анна по привычке защищать мужа, но сын резко перебил ее.
Надо! его голос впервые за вечер повысился, в нем прорвалось что-то живое и больное.
Он променял тебя, нас, все это на что? На какую-то дуру из своего офиса? Он думал, ты вечно будешь его ждать и прощать? Он вообще головой думает?
Анна смотрела на него, и вдруг до нее дошло. Эта холодность, это анализирование всего лишь щит. За ним скрывалась боль преданного сына, который всю жизнь смотрел на отца как на пример для подражания. И вот этот пример рассыпался в прах.
Он не променял вас, тихо сказала она.
Он он просто оказался слабее, чем мы все думали. Это его выбор. И его потеря. Наша с тобой задача просто пережить это.
Какая там, к черту, потеря! Андрей вскочил, начал метаться по кухне.
Он потерял тебя! А мы что? Мы потеряли отца? Или он будет приходить по воскресеньям, водить нас в кино и делать вид, что все в порядке?
Я не знаю, сынок. Я не знаю, как будет, честно призналась Анна.
Но этот дом наш. Твой, мой и Маши. И здесь все будет так, как решим мы. Я не позволю ему ломать наши жизни дальше.
Андрей остановился напротив нее, тяжело дыша.
А что что было? спросил он, и его голос снова стал тихим, уязвимым.
Он он признался? Ты застала их?
Анна покачала головой.
Нет. Я просто перестала верить. И увидела то, что не хотела видеть раньше. Этого достаточно.
Он смотрел на нее, и в его глазах медленно проступало незнакомое ей прежде чувство уважение.
И что ты теперь будешь делать?
Жить. Работать. Заботиться о вас. Менять замки, она попыталась улыбнуться, но получилось плохо.
Андрей подошел, обнял ее. Крепко, по-взрослому, давая ей опереться на себя.
Ладно. Разобрались. Гони его к черту. Я с тобой. Он сказал это просто и твердо, как присягу.
Маше ничего не говорила?
Сказала, что у папы срочная командировка. Надолго.
Работает. Пока что. Он отпустил ее, взгляд снова стал собранным и практичным.
Деньги? Он будет их перечислять? Или мне теперь подрабатывать больше?
Этот вопрос, столь прагматичный и жестокий, вернул их обоих к реальности. К счетам за квартиру, к кредитам, к стипендии Маши, к ее будущему институту.
Будет, твёрдо сказала Анна.
Я прослежу. Это его прямая обязанность. А ты учись. Твоя работа сейчас учеба.