Что ж, думаю, что ты могла бы выказать немного воодушевления, ответила Барбара и они обе снова рассмеялись.
Внезапно Ханна попыталась вспомнить, когда она смеялась в последний раз и не смогла припомнить подобный случай. Когда ты в трауре, то тебе не полагается смеяться. Тебя могут назвать бессердечной.
Они разговаривали без перерыва почти час, на этот раз обе слушали и говорили, перед тем, как Барбара задала вопрос, который не выходил у нее из головы после смерти герцога Данбартона, хотя она и не касалась его в своих письмах.
Что ты собираешься делать теперь, Ханна? спросила она, наклоняясь вперед в кресле. Должно быть, тебе ужасно одиноко без герцога. Вы обожали друг друга.
Барбара, вероятно, одна из нескольких людей в Лондоне, или вообще во всей Англии, кто на самом деле верил в подобное невероятное заявление. В действительности, вероятно, единственная, кто верил.
Так и было, со вздохом ответила Ханна. Она положила одну руку на колени и уставилась на кольца, которые носила на трех ухоженных пальцах. Затем провела рукой по тонкому муслину белого платья. Я скучаю по нему. Я продолжаю запоминать кучу всяческих нелепостей, которыми непременно хочу поделиться с ним, а потом вдруг вспоминаю, что он больше не ждет меня дома, чтобы услышать их.
Но я знаю, проговорила Барбара, в ее честном голосе слышалась симпатия, что герцог ужасно страдал от подагры[2], а его сердце в последние годы доставляло ему слишком много неприятностей и боли. Осмелюсь предположить, что его скоропостижная кончина стала благословением.
Ханна ощутила неуместную веселость. Если голова Барбары набита подобными дежурными фразами, то она станет прекрасной женой викария.
Если бы нам всем так повезло, когда придет время, ответила она. Но боюсь, что его сердечный приступ был спровоцирован значительной порцией бифштекса и излишком выпитого кларета в ночь перед тем, как он умер. Его предупреждали о недопустимости подобных излишеств за десять лет до того, как я встретилась с ним и после этого тоже, по крайней мере, раз в год. Герцог всегда повторял, что его надгробный камень уже должен был обрастать мхом на кладбище, когда я еще качала кукол в детской. Время от времени он извинялся передо мной за то, что прожил так долго.
О, Ханна, проговорила Барбара, наполовину обеспокоенно, наполовину укоризненно. И просто не в состоянии придумать, что еще ответить на ее слова.
В конце концов, я положила этому конец, заявила Ханна, когда сочинила очень скверную оду под названием «К герцогу, которому следовало умереть» и прочитала ему вслух. Герцог смеялся так сильно, что дело закончилось приступом кашля, от которого он едва не умер. Я написала бы и вторую часть, «К герцогине, которой следовало бы быть вдовой», но не смогла придумать рифму на слово «вдовая», за исключением, может быть, «мочевая», что относится к его подагре. Но мне показалось, что рифма здесь хромает.
Она обратилась к Барбаре с полуулыбкой, когда та распознала каламбур и громко засмеялась.
О, Ханна, проговорила девушка. Это так дурно с твоей стороны.
Да, не правда ли? согласилась Ханна.
И они обе рассмеялись.
Но что ты собираешься делать теперь? Барбара вернулась к вопросу и посмотрела на Ханну в упор, ожидая ответа.
Конечно же, я собираюсь сделать то, что ожидает от меня высший свет, ответила Ханна, кладя другую руку на подлокотник своего кресла и восхищаясь кольцами на безымянном пальце и мизинце. Она слегка наклонила руку, чтобы на них упал свет от окна и камни подмигнули ей вполне удовлетворительным блеском. Я собираюсь завести любовника, Бэбс.
Это прозвучало слегка распущенно, когда эти слова были произнесены вслух. Но ничего распущенного в них не было. Она свободна. Больше она никому ничего не должна. Ни у кого не возникало возражений, если вдова обзаводилась любовником, при условии, что связь оставалась тайной и не выставлялась напоказ. Хм, возможно, у кого-то и могут возникнуть возражения. Но подобное развитие событий вполне приемлемо.
Барбара, конечно же, в отличие от нее принадлежала совсем к другому миру.
Ханна! воскликнула ее подруга, краска залила ее шею и щеки, взобралась вверх по лбу и исчезла под волосами. О, ужасное создание. Ты сказала это, чтобы шокировать меня и тебе это замечательно удалось. Мне едва не стало
дурно. Пожалуйста, веди себя серьезнее.
Ханна приподняла бровь.
Но я абсолютно серьезна, произнесла она. У меня был муж, а теперь он умер. Никто не сможет заменить его. У меня были сопровождающие. Они всегда составляли хорошую компанию, но я считаю, что они не до конца устаивают меня. Они удручающе похожи на моих братьев. Мне нужен кто-то новый, кто-то, кто добавит немного немного живости в мою жизнь. Мне нужен любовник.
Что тебе нужно, ответила Барбара заметно окрепшим голосом, так это кто-то, кого ты могла бы полюбить. В романтическом смысле, я имею в виду. Кто-то, в кого можно влюбиться. За кого ты могла бы выйти замуж и завести с ним детей. Я знаю, что ты любила герцога, Ханна, но это была не
Она запнулась и снова покраснела.
Романтическая любовь? проговорила Ханна, заканчивая предложение за нее. Мне все равно было больно, Бэбс. Когда я потеряла его, я имею в виду. У меня болело здесь. Она положила руку на ребра под грудью. А романтическая любовь не принесла мне ничего хорошего перед тем, как я встретила его, не так ли?