Я снова бросаю взгляд в окно, не в силах удержаться, и смотрю на Портабл Меджик через дорогу. Оформление её витрины просто издёвка. Куча любовных романов, кружки с чаем, коробки шоколада, подушки и огромный плакат: «Побалуйте себя временем для себя!»
Восклицательный знак это оскорбление. Яркие цвета прямое нападение. И я дурак, что поддаюсь на эту нелепую войну витрин, но ничего не могу с собой поделать. В ответ на весь этот сахар я выставил в окно последний лауреат Букеровской премии «Бухта в полночь» Джеймса Уайатта. Она втянула меня в эту игру, и я ненавижу это каждой клеткой своего тела.
Мне не стоит позволять ей так на меня действовать, но долги уже растут из-за фестиваля, и я молюсь, чтобы он оказался успешным, потому что банк больше мне не даст кредит.
Нет. Он будет успешным. Я сделаю его чертовски успешным.
Сам Джеймс Уайатт станет его главным гостем мне удалось заполучить его благодаря коллеге, который управляет любимым книжным магазином его жены. Она замолвила за меня словечко, и в итоге Уайатт не только согласился приехать в Уичтри, но и выступить с чтением и лекцией прямо в Блэквуд Букс. Я также пригласил несколько других писателей, журналистов и поэтов. Билеты расходятся быстро.
Кейт Джонс и её «время для себя!» гори оно всё синим пламенем.
Остальные в деревне её обожают, считают, что солнце светит прямо из-под её идеального заднего места, но я в это не верю. Она конкурент, новенькая, а у меня на стороне история Блэквуд Букс. И этого достаточно. Деревня любит свою историю, а Блэквуд Букс её часть.
Мой прадед, Себастиан Блэквуд, открыл магазин ещё в тридцатых. И я тоже Себастиан Блэквуд, и я не позволю его наследию исчезнуть.
Я пытаюсь сосредоточиться на заказах, но из головы не выходит выражение лица Кейт Джонс, когда она уходила. Она была зла, но в её серых глазах я заметил кое-что ещё решимость.
Я не доверяю этой решимости. Ни на йоту.
Над дверью звенит колокольчик, и в магазин входит мистер Парсонс. Бывший профессор английской литературы, обожает классику XIX века особенно Пруста. Я уже пытался привить ему вкус к современным авторам. «Современным» в данном случае означает «после 1950 года». Ему понравились Фолкнер и Рушди, так что теперь я надеюсь, что и Уайатт придётся ему по вкусу.
«Бухта в полночь» это история, разворачивающаяся в старом пабе в Ирландии в течение одной ночи. Современная классика. Богатая картина жизни в деревне, пропитанная историей, сложными взаимоотношениями и пронзительными размышлениями о человеческом одиночестве по крайней мере, так написано в Times.
Я его не читал. Мне не нужно читать о деревнях и одиночестве. Я знаю об этом и так. Моё чтение другое. И я никогда никому не признаюсь, какое именно.
Особенно не мисс Кейт Джонс.
Блэквуд, приветствует меня мистер Парсонс.
Мистер Парсонс, вежливо отвечаю я. У меня для вас то самое издание Шекспира. Пришло вчера. «Кориолан».
Высокий, подтянутый, суровый чем-то напоминает моего прадеда. Именно поэтому я терплю его небольшие капризы. В семьдесят шесть можно себе позволить.
Отлично, говорит он, потирая руки, подходя к стойке. Ждал его с нетерпением.
Я беру Уайатта из стопки рядом и кладу рядом с Шекспиром.
Вам может понравиться, замечаю я. Если вам зашёл Рушди, попробуйте и это.
Он смотрит на книгу с подозрением, и я слегка постукиваю пальцем по наклейке «Лауреат Букеровской премии», красующейся на обложке.
Она выиграла Букер, уточняю, если вдруг он не заметил. И автор приедет в Блэквуд Букс на фестиваль в следующем месяце.
О, ясно, говорит мистер Парсонс, беря книгу и бегло её
изучая. Он будет делать чтение?
Мистер Парсонс обожает книжные чтения.
Да, отвечаю я. И ещё будет секция вопросов и ответов.
Мистер Парсонс обожает секции вопросов и ответов.
Хм. Он кладёт книгу поверх Шекспира. Беру. Но если меня не зацепят первые две страницы, я её верну.
Мистер Парсонс также обожает своё правило двух страниц. А вот я нет. Особенно когда он приносит книги обратно. Но я с ним не спорю, потому что он преданный клиент, а книги, которые он покупает, стоят недёшево.
Разумеется, спокойно отвечаю я и пробиваю покупки.
Пока он расплачивается, в магазин заходит Беверли из Уичтри Армс, и после ухода мистера Парсонса мы обсуждаем детали поэтического вечера на фестивале. Этот конкретный ивент продаётся не так хорошо, как мне хотелось бы, хотя мне удалось пригласить Августу Геройн (псевдоним, конечно) с её эпическим романом в стихах «Когда мы были героями» пересказом Илиады с точки зрения Одиссея в женском обличье.
Её выступления в Лондоне всегда проходят с аншлагом, так что я надеюсь, что интерес всё же появится. До фестиваля ещё несколько недель.
Когда Беверли уходит, наступают долгие часы дневного затишья. И снова я нахожу себя глядящим в окно, на Портабл Мэджик.
Мисс Джонс добавляет в витрину ещё несколько книг. Яркие обложки с мультяшными человечками. Она аккуратно расставляет их на низком столике рядом с чашкой, блюдцем и чайником.
Перед её витриной собирается группа подростков. Они рассматривают книги, а мисс Джонс улыбается им, затем берёт книги по одной и показывает девочкам. Они смеются, показывают пальцем, кивают.