значение, сколько времени прошло? Мы же все в одной лодке. Задержав дыхание, я жду, когда кто-нибудь возразит, что мои восемь месяцев ни в какое сравнение не идут с их тремя. Вечно я что-нибудь брякну, особенно когда нервничаю. Вот как сейчас. Или когда пытаюсь рассказать о личных обстоятельствах. Обо мне и Маркусе. Словно «мы» все еще существуем. По непонятной для меня причине я вдруг добавляю короткое «ха» в конце предложения, громко, словно это смешок. Хотя это вообще не смешно.
Мне трудно говорить о случившемся, и я не хочу соревноваться с другими вдовами, но не могу представить, чтобы кто-то горевал так же, как я. Не то чтобы я хотела быть королевой-маткой улья горюющих пчелок, но Ведь на свете был лишь один Маркус. Меня предупредили, что группа принимает всех переживших потерю любого рода. Не только тех, кто потерял близкого. А если человек лишился собаки? Не поймите меня неправильно. Я люблю собак, но это не одно и то же. Поверьте мне. Но этого я вслух не скажу в нынешние времена отовсюду раздастся хор возражений.
И когда мы стали такими политкорректными?
Я три с половиной года прожила за границей и не заметила, как чума серьезности охватила старушку Британию. Но, вернувшись на родину, я это ощутила. Безумие, ну правда. Мне сказали, что это веяние, навязанное миллениалами и снежинками, но я даже не знаю, что эти слова значат.
Мои дочери, конечно, в курсе. Рози, старшая, хотя послушать ее, так и не подумаешь. А Эбби босс-молокосос. Откуда в ней это? Точно не от меня с Джимом. Наверное, от тети Гейл.
Хотя какой смысл о них думать, если я уже с ними не увижусь? Я их не виню, особенно после того, как себя вела, но я же вдова, ради всего святого, и толика понимания была бы не лишней. Я все еще их мать. Даже несмотря на то, что забила на них, чтобы начать новую, полную впечатлений жизнь, в которой им не было места. Я думала, они будут рады, что я наконец могу осуществить свои мечты и увидеть мир жить, а не существовать, на что я их всегда и вдохновляла, но я зря надеялась. Они видели только, как много боли я причиняю Джиму чего я, честно говоря, не особенно замечала, и то, как я их предала. Но если нельзя оставить своих детей, когда те уже выросли, то когда вообще можно это сделать?
Тяжело вздохнув, опустив голову и не в силах продолжать, я опускаюсь на голубой пластиковый стул, который уже считаю своим, потому что всякий раз, входя в комнату, я иду прямо к нему. Женщина с дредами, большими руками и коричневыми возрастными пятнами на коже похлопывает меня по спине, вырисовывая круги на моем джемпере, а Сью передает мне пачку салфеток, хотя глаза у меня сухие, а потом она, нарушая неловкую тишину, занимает место в кругу. Не знаю, что было дальше, потому что все, о чем я могла думать, это голубой цвет стула, похожий на цвет глаз Маркуса, и мне хотелось поскорее вернуться домой, открыть ноутбук и впериться глазами в его фото.
Глава 4
Я продолжаю повторять себе, что зарегистрировалась на сайте знакомств, чтобы не утонуть в печали, но я все равно начинаю жалеть об этом. При беглом просмотре истории поиска я понимаю, что когда-то прочитала все о вдовстве и потерях, и, хотя надежда и вспыхивала в моем разуме на пару минут, потом я снова погружалась в свое патологическое «жизнь кончилась, какой смысл быть одинокой». А потом я поняла, что общение с такими же, как я, это шаг в правильном направлении. Я не собиралась использовать сайт для свиданий, потому что, видит бог, я не готова ни к чему подобному. И, наверное, уже никогда не буду.
С самого начала я знала, что сайт был создан, чтобы люди постарше могли завязать знакомство и найти старых друзей. Судя по количеству седины и блеклых старческих глаз, которые выдала страница при регистрации, я поняла, что бол́ ьшая часть аудитории здесь старше меня: и я долго не могла понять, хорошо это или плохо. Я волновалась, что едва ли буду на одной волне с семидесятилетним пенсионером. Но потом напомнила себе, что все мы в одной лодке и мне не стоит судить людей по возрасту. Я, конечно, тоже не цветущая роза, но пятьдесят семь это же не совсем старость. Хотя попробуй сказать это кому помоложе, тем,
кто отшивает тебя, как только тебе исполняется пятьдесят. Грустно. Но опять же, вспоминая себя в молодости, я тоже считала древними всех, кому за тридцать или сорок лет. Смешно.
Этот сайт удобнее большинства других, потому что сделан с расчетом на таких, как я, кто едва справляется с компьютером, но делает над собой усилие, когда это нужно. А мне это нужно.
Пособий, выплаченных государством, не хватит, даже чтобы прокормить собаку, поэтому я немного подрабатываю в закусочной, хозяин которой платит мне наличными, о которых я никому не отчитываюсь. Эбби, что работает в службе занятости, была бы в ярости, узнай она о моем приработке, и потребовала бы вернуть все социальные выплаты до последнего пенни, или меня швырнули бы в тюрьму. Она и не знает, как близка была бы к истине про тюрьму, и вот я снова возвращаюсь мыслями к тому вечеру на пляже, к тому, что я сделала или не сделала, так что я очень рада, что все еще на свободе.