И, хотя она говорит это лишь для того, чтобы меня задеть, у меня волосы встают дыбом. Я не такая слабачка, как ее отец.
Я была одинока в браке, Эбби. Все двадцать восемь лет. Тебе трудно поверить, но это правда.
Чушь собачья, вопит она, достаточно громко, чтобы нас услышал арендатор на соседнем этаже. Ты хочешь, чтобы я ушла или все-таки будешь мне матерью?
По выражению ее бледно-голубых глаз, так похожих на мои собственные, я точно знаю: она ждет, чтобы я поступила так, как она хочет. И вот, к ее удивлению, я скрещиваю руки, смотрю ей в глаза, как женщина женщине, и уверенно отвечаю:
Я хочу, чтобы ты ушла.
Ладно. Хорошо, плаксиво бубнит она, застегивая молнию куртки, что стоит как моя аренда за месяц, и, протиснувшись мимо меня, она захлопывает дверь. Я слышу клацанье ее каблуков у квартиры номер тринадцать и затем по всем тринадцати бетонным ступеням лестницы и, боясь опоздать на свидание, выжидаю, пока она наконец уйдет, и еще немного времени, чтобы не столкнуться с ней на улице.
Глава 7
Клиенты постарше, поставив локти на барную стойку, обращаются к бармену по имени, хотя тот не кажется мне таким уж дружелюбным. Они то и дело поворачиваются ко мне, словно пытаются понять, что я здесь делаю. Женщина, одна. К тому же среднего возраста. Я спрашиваю себя о том же. Но выдерживаю их взгляд не моргая, пока они не отводят глаза. Один из них, в полинялой майке с символикой чемпионата по регби, настолько севшей в стиральной машине, что теперь она оголяет ложбинку между ягодиц, мне подмигивает. Мне кажется, он скорее старается проявить дружелюбие, чем флиртует, и я отвечаю ему слабой улыбкой, а затем перевожу взгляд на свой стакан.
Мне ненавистна мысль о том, что, скорее всего, они думают, будто я пришла на свидание вслепую. В моем-то возрасте. «Просто смешно», считают они. Интересно, почему Маркус выбрал именно этот полный старых завсегдатаев паб для нашей встречи? Маркус, которого я знала, скорее умер бы, чем зашел в подобное заведение. От этой мысли я начинаю тревожиться и волноваться в сотый раз за день, решаю, что я ошиблась, Маркус мертв, а этот человек самозванец или просто очень похож на моего мужа. Не слишком ли много совпадений? Я смотрю на часы он опаздывает. На одиннадцать минут. Мышцы напрягаются, и, кажется, меня вот-вот затошнит.
Потягивая тоник, я обвожу спокойным взглядом паб, словно не замечаю, как бармен сверлит меня глазами, поняв, что я заняла самый популярный столик в углу, не прошу у него повторить напиток и едва ли оставлю здесь много денег. Мой взгляд падает на плакаты с анонсами квизов по четвергам и домино по пятницам. Такое место понравилось бы моему отцу, будь он еще жив, но он ни за что не привел бы сюда мою маму. Это место для честных работяг, с трансляцией спортивных матчей на больших телевизорах и с длинной барной стойкой, где подают отменное пиво.
Мне все больше кажется, что что-то не так. Почему Маркус пригласил меня сюда? Как заметила Гейл, он бы мог просто появиться у меня на пороге. Вряд ли меня так уж сложно найти. Только если он хочет оставаться незамеченным. Может, он задолжал кому-то денег. Маркус любил играть в карты и любил выигрывать. Он не мог скрыть свой восторг, когда выигрывал сотни фунтов у тех, кто мог позволить себе просадить большую сумму.
Телефон лежит на липком столе и помалкивает, так что я не теряю надежду. Я раскромсала одну намокшую картонную подставку под стаканы с напитками и уже собираюсь напасть на вторую, но тут телефон тренькает, и я, вздрогнув, проливаю тоник на себя. Хорошо, что это не красное вино, но я все равно раздражаюсь. Конечно, это всего лишь платье из благотворительного магазина, местами потертое, оставшееся без пояса, но оно мне идет. Мне пришлось импровизировать с поясом, иначе оно повисло бы на мне, как мешок, поскольку за последние месяцы я потеряла слишком много килограммов. Маркус едва ли меня узнал бы.
«Прости, сегодня не получится. Кое-что случилось. Напишу позже». Сообщение сопровождает поцелуй и подпись «Тони», и я фыркаю. Тони,
твою мать.
Я в таком бешенстве, что готова плюнуть в лицо бармену. Какое право имеет этот незнакомец (если он вообще незнакомец) меня кидать? Я даже не понимаю, хочу я, чтобы это был Маркус, или лучше пусть это будет похожий на него парень. В любом случае мне неприятно. Все это сильно меня тревожит. Выпрямившись на своем стуле, я чувствую, как тело каменеет от гнева. Допив залпом остатки тоника так, будто это виски, я поднимаюсь и смотрю в сторону барной стойки. Я не была так зла с той ночи на пляже, когда застукала Маркуса, флиртующим с расфуфыренной шалавой из отеля.
Она вполне может сама прикурить сигарету, она же не беспомощная. Я незаметно подкралась к ним, сидящим в баре на пляже, и удивила их своей резкой фразой. Маркус недоуменно уставился на меня перед ним была не его дорогая Линди, а ревнивая каракатица. Женщина все-таки покраснела, а Маркус нет, он просто придвинул стул и, поприветствовав меня мокрым поцелуем в губы и в щеку одновременно, заказал мне выпить. Когда он произнес «Тоник, пожалуйста», я наотрез отказалась и заказала себе двойной джин с тоником. Не первый за вечер. Маркус удивился, ведь я редко пила много и вообще редко выпивала, но он никак не отреагировал.