Вера шумно вздохнула, сложила промокший фантик, закинула в урну.
Что и у тебя нашли болезнь?
Вика кивнула, глядя только на меня.
Олег, в ее голосе было отчаяние. Но как же так? Разве так можно? А как же клятва Гиппократа?
Я не стал ей ничего говорить, просто сгреб в охапку и поцеловал в ее милый курносый носик, украшенный россыпью крохотных веснушек.
Вика сначала затихла, потом отстранилась, сказала серьезно:
Ребята, с этим надо что-то делать. Они не просто мошенники, они убийцы.
Влад едва не подавился мороженным.
Как убийцы?
Я усадил девчонку на скамью, вручил ей эскимо.
Успокойся и давай рассказывай по порядку, что узнала. Кого они убили?
Вика кивнула, порвала на мороженом обертку, откусила верхушку. Какое-то время она молчала, потом слова полись из нее рекой.
Я в поликлинике встретила маму одноклассника, сказала она, глядя на свои руки, на мороженое, на белую струйку, текущую по фантику.
Меня вдруг осенило. Не зря же видение показало
кладбище. Я осторожно спросил:
А твоего одноклассника, случайно, не Герман зовут?
Вика изумилась, распахнула глаза:
Да, Герман. Гера Ранцев. А ты как узнал?
Влад присвистнул.
Да мы тут пытались в прошлое Маринича заглянуть, а Олегу вместо этого похороны твоего знакомого показали.
Вика нахмурилась.
Рассказывай, вновь потребовал я, что с ним случилось?
Он у нас всегда спортом занимался, выдала девчонка невпопад.
Я еще не успел сообразить, к чему это было сказано, как она продолжила:
Биатлон. Мастер спорта.
Причем здесь это? Осторожно поинтересовалась Вера.
Вика отмахнулась:
Погоди, сейчас все расскажу. Так вот, ему предложили поехать в спортивный лагерь вожатым. На море, на все лето
Я и тут я понял, в чем дело.
Он пришел в поликлинику за справкой?
Ну да, пролепетала Вика и выкинула окончательно растаявшее мороженое в урну.
Руки ее были испачканы сладким молоком. Вера полезла в карман и протянула девчонке чистый платок.
Спасибо, сказала та.
В принципе, она могла дальше не рассказывать, итак все было ясно.
Ваш врач нашел вирус и у него? Спросил я.
Она кивнула. Я заметил, что на ее пушистых ресницах висят слезы. Вика хлюпнула носом, сжала губы. Пришлось продолжить за нее:
А денег на лекарство у них в семье не было?
Вика помотала головой.
Мама работает воспитателем в детском саду. А отца у Герки нет.
Чудесно, процедил сквозь зубы Влад, просто чудесно. И что твой одноклассник сделал?
Он пришел домой, написал записку, что жизнь закончилась, что нет смысла мучиться самому и мучать родных Вика всхлипнула.
И про СПИД тоже написал? Удивился я.
Нет, ни слова о том, чем болен.
А дальше?
Он выбросился из окна. Двенадцатый этаж, понимаешь? Она подняла полные слез глаза.
Фаталити, констатировал Влад, без шансов.
Я мысленно вернулся в свое видение парня хоронили в закрытом гробу. Тела «летунов» весьма неаппетитное зрелище. Мда, жаль его мать. Слов нет, как жаль.
В поликлинике его мама, что хотела?
Узнать хотела, что с ним случилось, чем он таким заболел. А там
Она махнула рукой.
Ничего? задала вопрос Вера.
Вика сначала кивнула, потом покачала головой.
Ничего. Ни в карточке, ни в анализах. А врач сказал, что знать не знает ни про какие Геркины болезни и выставил ее из кабинета, сволочь.
Сволочь, повторил за ней Влад.
Делать-то что будем? Нарушила общее молчание Вера?
А я буквально затылком почувствовал вопросительный Викин взгляд.
Пока не знаю. Не бить же его?
Но у тебя есть сила, есть магия. Что если применить?
Вера замолкла. Молчали остальные, словно давали мне возможность высказать веское слово. Только сказать им мне было нечего. Пока
Не знаю, повторил я, давайте приедем, я попробую выяснить у книги. Вы не забыли часом, что шаман я без году неделя?
Влад хмыкнул, отвернулся к окну. Пробурчал:
Липовая отмазка.
Стало понятно, что мой ответ его не устроил. Я дополнил свою мысль:
Давайте так, сейчас заедем к Вике, заберем книгу. Потом ко мне. А там уже все решим.
К Вике заскочили буквально на минуту. Я даже машину не стал глушить. Потом поехали к Мариничу. Девчонкам было жутко интересно глянуть, где я живу. С заднего сидения раздавался заговорщический шепот.
Влад порылся в бардачке, нашел кассету группы ноль. Оставшийся путь прошел под психоделические песни Чистякова. Девчонки принялись азартно подпевать настоящему индейцу. Выходило у них на редкость слажено. Я смотрел на дорогу и думал, что они, в отличие от меня, пока не в курсе, чем завершится буквально через год Федина музыкальная карьера.
К дому подкатили под вечное «Иду, курю». Я с чувством выполненного долга припарковал машину, вынул пачку трофейного Кэмела и закурил.
Что это значит? спросила Вера.
Ничего, я излишне поспешно свернул листок и сунул в карман.