Судя по тому, что модель поместили в рамку и выставили на обозрение, ею дорожили и хранили в семье как ценное воспоминание. В рамках выставлялись и прочие прелестные детские поделки, например вышивки, которые в колониальную эпоху ценились благодаря своей назидательной функции. В коллекции музея «Те Папа» находится много образцов вышивки XIX века. Эти помещенные в рамки образцы были семейными реликвиями и передавались из поколения в поколение. Вышивка была похожа на бумажное моделирование: как и сборка модели, она представляла собой спокойное домашнее занятие, творческое и обучающее. К примеру, вышитые образцы демонстрировали мастерство владения иглой их создательницы, ее знание алфавита и семейной истории. Однако бумажное моделирование существенно отличалось от вышивки тем, что вышивка была занятием женским, часто связанным с четко обозначенной, подчиненной гендерной ролью .
Бумажным моделированием рекомендовали заниматься как мальчикам, так и девочкам. В отличие от вышивки, это занятие не ассоциировалось с тишиной и покорностью. И все же с педагогической точки зрения было бы интересно сравнить эти два занятия. На ум сразу приходит очевидная связь между их вещественной природой и ловкостью рук, которую они призваны тренировать. Исследователи вышивания в викторианскую эпоху говорят о том, что это занятие считалось крайне важным для тренировки глаз, рук и памяти. Куратор исторических коллекций музея «Те Папа» Клэр Регно справедливо отмечает, что «в рамках образования девочек вышивка преследовала целый
ряд педагогических целей. Образцы вышивки не просто служили для заучивания и сохранения разных видов стежков, в них отражались знания чтения, письма и арифметики» .
Как и модель Сакстонов, образцы вышивки дают нам представление об устройстве имперского колониального общества как в местном масштабе, так и в контексте всей английской диаспоры. В коллекции музея «Те Папа» находятся две шелковые вышивки. На обеих изображены маори на реке Уонгануи, наглядный пример одновременного влияния сил местного и международного значения. На этих образцах 1880 и 1891 годов мы видим маори, одетых в накидки из перьев (какахю), на традиционных каноэ (уака), на фоне природы и животного мира Новой Зеландии (ил. 11.2).
По вышивке хорошо заметно увлечение ее создательниц популярным тогда движением «Искусства и ремёсла». Это видно и по выбору объектов для изображения, взятых из реальной жизни, и по тому, как использованы изящные естественные материалы шелк и перья теплых земляных оттенков. Считается, что одна из вышивок была выполнена в школе миссис Мюррей, которую посещали девочки из богатых семей Веллингтона, из чего можно заключить, что вышивание входило в план учебных занятий.
Несмотря на то, что в 1860-е годы у детей в Новой Зеландии было очень мало игрушек, родители-колонисты уделяли много внимания тому, чтобы игры и сопутствующие им занятия способствовали образованию. Особенно это проявлялось в среде амбициозных поселенцев среднего класса, к которым принадлежала и семья Сакстонов. Многие из первых новозеландских колонистов считали, что образование детей важный ключ к общественной реформе, и именно оно лежит в основе создания нового и лучшего общества . Очевидно, что обучающие игрушки, такие как модель деревни, соответствовали идеям передовых педагогов, а также желанию построить более совершенное, демократичное и образованное процветающее общество.
Ил. 11.2. Элис Клэпхэм. Вышивка «На реке Уонгануи». Веллингтон, 1880. Шелк, перья, стеклянные бусины, рама из красного дерева, стекло
Ил. 11.3. Джон Уоринг Сакстон. Нельсон. 1842. Литография, бумага
В своих дневниках, рабочих записях и художественных произведениях Джон Сакстон повествовал о путешествии в Новую Зеландию и первых годах жизни в Нельсоне, а также излагал свое видение будущего и записывал свои открытия и полезные советы новым колонистам. Сохранилась его гравюра, на которой изображен общий вид Нельсона (18421845). Новая родина Джона Сакстона предстает на ней весьма идеализированной (ил. 11.3). Пейзаж окрашен в золотистые тона: стоят прелестные коттеджи, работают люди, занятые постройкой нового дома. Все наводит на мысль об идеальной сельской жизни, о новом мире, населенном тружениками . Одна из копий этой литографии была раскрашена от руки и помещена в книгу Эдварда Джернингэма Уэйкфилда «Приключение в Новой Зеландии». В этой книге Новая Зеландия представала идеальным местом для переселения.