Если какая-то пара понравится друг другу настолько, что девушка решит покинуть отбор, никто не будет ей препятствовать, равно как и кавалеру, заявившему о серьезности своих намерений. Он усмехнулся. А девушки, дошедшие до последних этапов, вовсе будут нарасхват. По крайней мере, на прошлых отборах было так.
Вы не можете помнить прошлые отборы, заметила я. Предыдущий состоялся тридцать лет назад.
Но я умею читать. И тщательно изучил все записи из королевского архива просто для того, чтобы знать, к чему быть готовым. Вы говорили о женских боях в грязи уверяю вас, и ваш случай, и то, что мы только что видели, еще цветочки. Битое стекло
в туфлях, раздражающий порошок в пудре, отрава в помаде
Меня передернуло. Впрочем, мне-то нечего опасаться. Император мне даром не нужен, и привлекать внимание «конкуренток» я тоже не собираюсь. Моя задача лишь продержаться подольше, чтобы придумать, как отвязаться от графа.
В голове снова невольно всплыл тот разговор с отцом.
Он ввалился в мою комнату под вечер. Навеселе и очень довольный. Отец давно не был таким довольным, последние полгода хмель вгонял его в тоску, заставляя бесконечно жаловаться на несправедливость мира. Я ненавидела вечера, заполненные тягомотными подобиями бесед. Вместо того чтобы заниматься на первом курсе целительского факультета учить нужно было столько, что у меня голова пухла, несмотря на тренированную память, приходилось делать вид, будто слушаю, и поддакивать в нужных местах. Стоило отцу подумать, будто его обделяют вниманием, он разражался бранью, пару раз и вовсе замахнулся.
Граф Дейнарский просит твоей руки, сообщил он, расплываясь в улыбке.
Я рассмеялась. Отец давно разучился шутить по-настоящему смешно, но в этот раз шутка удалась.
И я дал согласие.
Что-то в его лице, тоне его голоса заставило меня оборвать смех.
Папа, шутка перестает быть забавной.
Я совершенно серьезен. Завтра объявим о помолвке, осенью сыграем свадьбу. Все расходы граф берет на себя. И обещал после свадьбы покрыть все мои долги.
Так, кажется это не шутка. Если отец заговорил о долгах А я-то, дура, гадала, зачем граф зачастил к нам! Засиживался надолго, благо беседовал больше с отцом, и я могла устроиться в углу гостиной с учебником, а то и вовсе через полчаса, дозволенных этикетом, удалиться под благовидным предлогом. Его холодный неотрывный взгляд пугал меня, но отец лишь отмахивался, дескать, нечего выдумывать. Граф приятный собеседник и обходительный кавалер.
Но он старик! Он тебе в отцы годится!
Неужели он всерьез? Не может быть, чтобы он всерьез!
Он еще в состоянии зачать наследника.
Меня передернуло учась на целителя, трудно остаться в неведении о тех аспектах супружеской жизни, которые обычно скрывают от девушек.
Да его прямо на супружеском ложе удар хватит!
Тем лучше для тебя: станешь молодой, красивой и очень богатой вдовой. Отец подошел ко мне, выхватил из рук учебник. Я влез в долги, чтобы ты могла учиться. Так будь благодарна!
Я вскочила, отбирая у него книгу.
Ты влез в долги из-за выпивки и карт! Я сама оплатила первый курс!
Щеку обожгло. Я отпрянула, не веря себе: до сих пор отец, хоть и замахивался, но ни разу не бил меня.
Имей уважение к тому, кто кормил тебя все эти годы! Я позволил тебе заложить драгоценности покойной Лисбет. Он смахнул слезу. И потому влез в долги, что не мог продать их.
Пропить и проиграть, если уж называть вещи своими именами. А ведь три года назад, когда я вернулась от дяди, какое-то время мне казалось, что отец взялся за ум. Он так радовался, что я снова дома. Так часто твердил, что я копия покойной матери и ее милый образ снова с ним.
Целых полгода мы с ним жили уединенно, почти не принимая гостей. По утрам приводили в порядок парк вокруг дома, пришедший в полное запустение. Я наняла горничную и кухарку, помогая им по мере сил заботиться об отце. По вечерам я читала ему вслух или пересказывала байки, услышанные от дяди, иногда просто делилась тем, как жила и как намерена жить дальше. Что хочу стать целителем из-за мамы и дяди говорили, его можно было бы спасти, если бы целитель успел вовремя, но слишком много было тяжелораненых после того боя
Все рухнуло в один вечер, когда отец уехал в гости к «давнему другу», а вернулся через неделю и так и не смог вспомнить, с кем был и что делал. Винился, обещал, что больше не притронется ни к вину, ни к картам. Я верила. Верила долго. Пока не поняла, что он уже не властен над собой.
Я застыла, держась за пылающую щеку. На глаза навернулись слезы от неожиданной боли и незаслуженной обиды.
Я всю жизнь заботился о тебе! А ты не хочешь сделать для меня такую малость! Граф даже не против, чтобы ты доучилась, говорит, это поможет тебе лучше заботиться о ваших будущих детях.
Малость?! Брак это на всю жизнь!
Да ты меня благодарить должна, что обеспечил твое будущее!
Я вдохнула. Медленно выдохнула.
Я не выйду за
Еще одна пощечина оборвала меня.
Завтра! Объявим о помолвке!
Хлопнула дверь, проскрежетал в замке ключ.
Я осталась стоять посреди комнаты не в силах поверить, что все это в самом деле происходит со мной.