Сколько я вожусь с выкройками не их ума дело, но сейчас важнее было, чтобы никто не узнал, что Красавчик прячется в комнате, поэтому я не стала осаживать «швей» и сразу перешла к делу.
Уже почти приступила. Стараясь подозрительно не суетиться, я расторопно положила на стол другой отрез, развернула, расправила складки на ткани, морщины и края. После чего потянулась к ножницам.
Стоило наклониться, старенькая мерная лента соскользнула с шеи, упала на пол. Я потянулась за ней и услышала:
Белла, почему ту не используешь новую ленту, подаренной госпожой?
От вопроса и от страха, что в поисках упавших катушек шпионки сунутся под кровать, где затаился Красавчик, меня бросило в жар. Схватив мерную ленту, я встала, пододвинула стол ближе к окну, якобы к свету, и загородила проход к кровати.
Потому что берегу, пояснила спокойно, приглаживая растрепавшиеся прядки. Ленты дороги моему сердцу. Это же подарок самой графини.
Пока они осмысливали мои слова, я указала на игольницу.
Так, хватит болтать. Адель, Верна, берите иглы, вдевайте нитки! Сейчас будем смётывать платье для мадам Клод и ливрею для месье месье Близара.
А Шарлю? встрепенулась Верна, часто моргая
маленькими серыми глазками.
Потом и для него. Ну, вы готовы шить не покладая рук?
Мы трудолюбивые девушки! усевшись за столом, Адель улыбнулась, и мне в её улыбке почудилась злая усмешка.
Ничего, Белла, ты справишься. Главное, будь внимательной, всё перепроверяй.
И с экономкой, и с дворецким первая примерка прошла удачно. Я внесла правки, подколола и отметила, где нужно побольше прихватить, а где выпустить ткани, и начала раскраивать костюм Шарля.
Адель и Верна быстро и с воодушевлением сметали ливрею гиганта, а когда любимый лакей графини пожаловал на примерку, едва не отдавили друг другу ноги, пытаясь угодить ему.
Они так и крутились вокруг него, игнорируя моё присутствие, что Шарль рявкнул:
Пошли вон! В ушах от вас звенит.
Громко, пугающе, что даже я вздрогнула.
Правда, потом Шарль повернулся ко мне и улыбнулся.
То ли дело вы, Изольда. С вами иметь дело приятно.
Адель и Верна стараются угодить, заступилась я за швей. Не то, чтобы они мне нравились, сколько меня поразило унизительное отношение Шарля к девушками.
Надоели, брезгливо усмехнулся Шарль и, повернувшись к зеркалу, которое в руках услужливо держала Адель, повел широкими, мощными плечами.
Хорошо получилось, Изольда. Удобно. Я удивлен.
Благодарю. Я старалась.
Когда сюртук и штаны будут готовы?
Как только Адель и Верна сошьют.
М-м протянул Шарль, свысока бросив на швей неприязненный, угрожающий взгляд.
Когда он ушел, мы вернулись к шитью.
Я переживала, что Красавчик томится под кроватью и может выдать себя чихом или шуршанием. Хотела украдкой выпустить его, однако швеи не оставляли меня одну ни на минуту.
Измаявшись от страха, я решилась на хитрость.
Отложила шитье, встала, разминая уставшие шею и спину, подошла к окну и приоткрыла его.
Пусть проветрится. Что-то душно здесь, помахала на себя ладонью.
Швеи удивленно покосились на меня, переглянулись, однако спорить не стали. Лишь плотнее затянули на груди шали.
Вижу, вам холодно, девочки. Чтобы не мерзнуть, давайте устроим перерыв и заглянем на кухню.
Хорошая идея, оживилась Адель. После трапез графини остались остатки. Если поторопимся, нам может что-нибудь перепасть.
Да-да-да! обрадовалась Верна. Завязав узел, она оборвала нитку и воткнула иглу в игольницу. Для графини готовит месье Копе. А он когда-то готовил на королевской кухне! Идемте скорее. У печи погреемся, разговоры послушаем.
Там шумно, капризно протянула я, чтобы мои действия со стороны не выглядели, как желание выпроводить швей из комнаты.
Так мы на немножко.
Ну ладно. Потом сразу за работу.
Я не любила шумную кухню, сосредоточие сплетниц. Чувствовала себя там чужой среди напыщенной прислуги графини, однако чего не сделаешь ради Красавчика.
Посидела немного в духоте у печей, а вот дегустировать объедки я отказалась, какими бы вкусными они ни были, и как только Адель и Верна дожевали с блаженным мычанием паштет из гусиной печени и кусочки нежнейшего пирожного, приготовленного месье Копе для графини, я вернулась во флигель.
Закрыла окно и, проверив аккуратность стежков швей, дала новые задания.
Так мы и шили: строчка за стройкой. Отглаживали швы и снова шили.
Монотонная работа убаюкивала. Я начала клевать носом, что не удивительно, учитывая, что в последние дни я мало спала.
Вам бы умыться, посоветовала Верна. Или на улице снег пожамкать. Сразу проснётесь.
Дошью, отпущу вас и умоюсь. Широко зевнув, я отложила жилет и потёрла лицо, чтобы немного встрепенуться.
Вы устали, да и у нас ещё есть работа на кухне, Верна затянула узел и заглянула через плечо напарнице, чтобы посмотреть, как быстро та дошьет рукав.
Мне немного осталось дошить. Вот тут, показала Адель.
Я готова была отпустить швей, как вдруг громкий вскрик мамы вырвал меня из сонливости.
Вскочив со стула, я скорее бросилась к ней.
Мама стояла у окна, в своей крохотной комнатушке, и всхлипывала.
Мамочка? Что с тобой? Что случилось? я подбежала к ней, обняла.