Елена сделала первый шаг по скрипучим доскам крыльца, опираясь на Жизель. Казалось, весь мир качался под ногами. Она сосредоточилась на карете на своем убежище, на начале пути к спасению от этого места и от давящего кошмара.
И тут он появился.
Из-за угла конюшни вышел всадник на великолепном вороном жеребце. Мужчина. Высокий, статный, одетый с безупречной, но не кричащей элегантностью в темно-синий камзол и плащ. Его черты были безукоризненны резко очерченный подбородок, прямой нос, густые темные волосы, собранные в черную ленту. Красивый. Очень. Но от него, как волна холода, исходила энергия абсолютной, хищной опасности. Он не просто ехал он владел пространством вокруг себя.
Бернар мгновенно выпрямился, лицо стало каменным. Он склонился в глубоком, безупречном поклоне. Жизель, ахнув, сделала низкий, дрожащий реверанс, чуть не уронив Елену. Доктор замер, уставившись.
Всадник легко соскочил с коня, подошел к ним быстрыми, уверенными шагами. Его взгляд скользнул по Бернару, по доктору, мимо Жизель и упал на Елену. Взгляд тяжелый, оценивающий, как пытка. На его губах играла легкая, холодная усмешка.
«Невестка», его голос был бархатистым, низким, но в нем звенела сталь. «Какая отрадная картина. Уже на ногах. Рад, что успел вовремя.»
Елена почувствовала, как земля уходит из-под ног. Не от слабости. От осознания. Старший брат. Филипп де Вольтер.
«Месье Филипп», она заставила свои губы шевельнуться, голос прозвучал чужим, тихим шепотом. «Что что вы здесь делаете?»
Филипп легко, почти небрежно взял её под локоть, оттесняя Жизель. Его прикосновение было ледяным, даже сквозь ткань плаща. Он повел её к карете, его движения были сильными, не допускающими сопротивления.
«Что делаю? Исполняю свой долг главы семьи, дорогая невестка», произнес он мягко, но так, что слова падали, как камни. «В столь трудный час ты не должна быть одна, в глуши, без должной опеки. Я здесь, чтобы забрать тебя под свою защиту. В свой родовой замок де Вольтер.» Он открыл дверцу кареты одной рукой, другой подал ей знак садиться. Его пальцы слегка сжали её локоть жест, полный скрытой угрозы.
Елена попыталась вырваться, но его хватка была как стальные тиски. Паника, сдерживаемая всю ночь, хлынула волной.
«Нет!» вырвалось у неё, громче, чем она планировала. «Я я еду в свое поместье. В Париж. Мне нужно оправиться. Там меня ждут.»
Филипп засмеялся. Короткий, сухой, неприятный звук. В его глазах, лишенных всякого тепла, промелькнуло что-то страшное. Безжалостное, хищное. Как у кота, который не просто поймал мышь, а решил поиграть с ней, наслаждаясь её ужасом перед неизбежным концом.
«В твоё поместье?» он мягко подчеркнул местоимение. «Милая Елена, до оглашения последней воли моего безвременно ушедшего брата» голос дрогнул на словах «безвременно ушедшего», но без тени искренней печали, «именно я, как старший в роде Вольтер, решаю, где и под чьей опекой будет находиться его вдова. Для твоего же блага и спокойствия. В замке всё готово к твоему приезду. Уже скоро прибудет нотариус, и всё прояснится.» Он наклонился чуть ближе, его дыхание коснулось её щеки, заставив её внутренне содрогнуться. «А о теле Гаспара не тревожься. Я уже договорился. Его с почестями перевезут в родовой склеп. Всё будет сделано достойно.»
Он буквально втолкнул её в карету. Елена едва не упала на сиденье. Филипп повернулся к Бернару, который стоял неподвижно, лицо его было замкнутым, но в глазах читалась глубокая тревога и бессильная ярость.
«Месье Бернар», голос Филиппа стал командным, ледяным. «Ваша миссия здесь окончена. Вы сопроводите карету до перекрестка с большой дорогой на Руан. Там вас сменит мой эскорт. Вы поедете в замок Гаспара для выполнения своих обязанностей. Доктор», он кивнул в сторону перепуганного медика, «вы сопровождаете графиню до замка. Позаботьтесь о ней в дороге. Жизель», его взгляд скользнул по служанке, заставив её съежиться, «с графиней
неотлучно. Понятно?»
Никто не посмел возразить. Филипп раздавал приказы с уверенностью абсолютного властителя. Он легко вскочил в седло своего вороного коня.
«Я поеду впереди», бросил он, глядя на захлопнутую дверцу кареты, за которой сидела Елена. «Рад, что успел до вашего необдуманного отъезда, невестка. Очень рад.» В его голосе слышалось скрытое торжество. «Дорога предстоит долгая. Отдыхайте.»
Он тронул коня шпорами и выехал за ворота постоялого двора, его стройная фигура в седле была воплощением силы и контроля.
Внутри кареты повисла гнетущая тишина. Жизель бросилась к Елене, обнимая её дрожащие плечи.
«Ваше Сиятельство всё будет хорошо» бормотала она, но сама дрожала как осиновый лист. «В замке может, не так страшно»
Доктор, видя, как лицо Елены стало не просто бледным, а пепельно-серым, а губы посинели, поспешно открыл саквояж.
«Капли, Ваше Сиятельство, срочно» Он накапал успокоительного в ложку воды, поднес к её губам. Елена машинально проглотила, не чувствуя вкуса. Её тело била мелкая дрожь. Она чувствовала, как сжимается сердце, перехватывает дыхание. Петля из сна снова обвила её горло.
Бернар захлопнул дверцу кареты с их стороны. Звук прозвучал как удар гроба. Он посмотрел на Елену через стекло. Его обычно невозмутимое лицо было искажено глубокой грустью и пониманием. Он склонил голову в немом прощании и покорности перед волей главы семьи. Затем раздалась его команда кучеру, и карета тронулась, подчиняясь приказу Филиппа де Вольтера.