Я посмотрел на женщину растерянным взглядом. Осколки чужой жизни, вспыхнувшие в моей голове, оставили после себя больше вопросов, чем ответов.
Да да пробормотал я, сжимая кружку, я, кажется, вспоминаю но я не понимаю как это возможно как я тут оказался
Слова вырвались прежде, чем я успел их обдумать. Господи, да откуда она-то знает? пронеслось в голове. Я что, хочу, чтобы она мне всё объяснила? Для неё мои слова звучат как бред сумасшедшего.
Она лишь подтвердила мои опасения.
Это пройдёт, княжич, сказала она ровным, успокаивающим тоном, каким говорят с детьми или больными. Эфирный шок часто вызывает спутанность сознания и провалы в памяти. Сосредоточьтесь на настоящем. Главное, что вы живы.
Её слова, призванные успокоить, лишь усилили моё чувство абсолютного одиночества. Меня накрыло ледяной волной осознания. То есть, если я тут, в теле этого Воронцова, значит никто не знает, кто я на самом деле? Я был совершенно один в этом чужом мире, в этом чужом теле, с грузом чужих проблем и чужой судьбы на плечах.
Погружённый в эти мрачные мысли, я механически, на автомате, поднёс кружку к губам и начал пить.
Отвар оказался отвратительным. Горький, вяжущий, с привкусом полыни и какой-то хвои. Я пил его залпом, большими глотками, почти не чувствуя вкуса, просто чтобы поскорее с этим покончить. Жидкость была тёплой, она обожгла горло и горячей волной прокатилась по пищеводу, разливаясь по всему телу.
Эффект был почти мгновенным. Сначала по телу пробежала дрожь, а затем пришла ясность. Гудение в голове стихло. Мир перестал качаться, обрёл чёткость и резкость. Ватная слабость в мышцах не ушла полностью, но отступила, уступив место тягучей усталости. Это было похоже на то, как если бы кто-то повернул ручку настройки в старом приёмнике, и вместо шипения и помех полилась чистая мелодия.
Я допил всё до последней капли и протянул пустую кружку женщине.
Она взяла её, с удовлетворением заглянула внутрь и поставила на поднос.
Вот и хорошо, княжич. Отлично. Теперь вам нужен отдых. Постарайтесь поспать. Ужин я принесу вам через три часа. К утру вы должны быть на ногах. У вас будет один день, чтобы подготовиться к Проверке.
Она развернулась, чтобы уйти.
Но теперь, когда мой разум прояснился, я не мог просто так её отпустить. Она была единственным источником информации.
Женщина уже была у двери, когда ясность мысли, пришедшая после отвара, породила холодную панику. Проверка. Послезавтра. Провал равен отчислению и позору для целого рода. Для рода, о котором я не имел ни малейшего понятия.
Стойте! Стойте!! Подождите! выкрикнул я. Голос прозвучал громче и сильнее, чем я ожидал. Женщина вздрогнула и обернулась, её рука замерла на дверной ручке.
Я смотрел на неё, пытаясь собрать воедино осколки чужих воспоминаний и собственные страхи.
О чём вы говорите Я не понимаю я я запнулся, ища правдоподобное объяснение, я просто не помню. Совсем. Какая ещё проверка Что я должен делать?
На моём лице, должно быть, отражалось подлинное отчаяние. Я не играл. Я действительно ничего
не знал и был в ужасе.
Женщина смерила меня долгим, изучающим взглядом. На этот раз в нём не было ни осуждения, ни холодности. Скорее, тяжёлая усталость и что-то вроде профессионального интереса. Словно врач, столкнувшийся с необычным клиническим случаем.
Она медленно подошла обратно к моей кровати и остановилась в паре шагов.
Это плохо, произнесла она тихо, почти про себя. Похоже, эфирный удар затронул и центры памяти. Очень плохо.
Она подняла на меня глаза, и её тон снова стал строгим и деловым.
Слушайте внимательно, княжич Воронцов, потому что повторять я не буду. Послезавтра, в десятый день месяца Огненного Листа, у всего второго курса итоговая Проверка по Защитным Плетениям. Экзамен. Вы должны будете продемонстрировать совету три базовых щита: «Чешуя», «Зеркало» и «Кокон». Насколько мне известно из вашего личного дела, с «Коконом» у вас всегда были проблемы. Именно из-за провала в его плетении щит Голицына и пробил вашу защиту на дуэли.
Она говорила чётко, чеканя каждое слово.
Вам необходимо не просто сплести их. Вам нужно удержать плетение под давлением эмулятора стихийной атаки в течение пяти минут. Это и есть Проверка.
Она помолчала, давая мне осознать сказанное. А я слушал и чувствовал, как холодеет у меня внутри. «Защитные Плетения», «Чешуя», «Зеркало», «Кокон» Эти слова не вызывали во мне ровным счётом ничего. Никаких отголосков в памяти, никаких мышечных рефлексов, ничего. Это была полная, абсолютная пустота.
Вы не помните даже этого? спросила она, и в её голосе впервые прозвучало что-то похожее на сочувствие.
Глава 2
Паника подступала к горлу, но я усилием воли загнал её обратно. Сейчас показать слабость или полное неведение худшее, что можно сделать.
Я сделал глубокий вдох, стараясь, чтобы он выглядел спокойным. Поднял на женщину взгляд, в котором, я надеялся, читалась усталая решимость, а не панический ужас.
Спасибо, сказал я ровным голосом. Я вспомню. Мне просто нужно время. Я как-нибудь с этим разберусь. Можете идти.
На её лице отразилось удивление. Она, очевидно, ожидала дальнейших вопросов, жалоб или приступа отчаяния. Но вместо этого увидела неожиданное и, возможно, неуместное спокойствие. Она нахмурилась, ещё раз внимательно осмотрела меня с головы до ног, словно пытаясь разглядеть трещины в моей маске.