Нелегальной? стремительно уточняю на автомате. Вы сейчас про те прииски, которые оборудованы лучше, чем у ведущих канадских компаний, но при этом не фигурируют ни в одном официальном документе и ни на одной карте? Речь об этом?
Ван Мин Тао бросает на меня слегка озадаченный взгляд:
В общем-то, да. А вы откуда знаете?
Да об этом весь мир наслышан, не то что восточно-казахстанская область. Тоже мне, секрет.
Теперь уже оба моих собеседника смотрят на меня с откровенным недоумением.
Просто в Казахстане один район может быть размером с европейскую страну, принимаюсь объяснять я. Ну, может, не с Францию, конечно, но с какую-нибудь Бельгию или Люксембург запросто. Или с половину Германии. Там сплошь и рядом встречаются территории крупнее Венгрии. Я вырос на границе с Россией, говорю по-русски, в Казахстане его тоже понимают.
Ах, точно, вы же с севера, бизнесмен плавно возвращается к прерванному разговору: Так вот, был у меня на одном таком прииске случай. Министр Казахстана, который всех крышевал, в какой-то момент попал
в опалу и загремел за решётку. Новые власти, естественно, тут же ринулись бороться с незаконной добычей, привлекая к ответственности всех, кого могли даже тех, кто хоть как-то фигурировал на бумаге и был связан с теневым бизнесом. Но тем, кто реально бенефициарил, из простых шахтёров, которые как копатели им ничего не было. Потому что их всех физически не переловишь.
Разве? удивлённо вскидывает брови До Тхи Чанг. Неужели нельзя задействовать все силовые ресурсы?
Ну, теоретически-то можно, усмехается Ван Мин Тао. Только представьте: толпы мужиков с кайлом и лотком, разбежавшиеся по сопкам в радиусе сотен километров. Это всё равно что ловить диких зайцев в бескрайней тайге. Чисто технически задача выполнима, не спорю. Но цена вопроса астрономическая. Придётся напрячь все спецслужбы, всю армию. А учитывая, что речь идёт о территориях, превышающих иные государства, как вы справедливо заметили в общем, овчинка выделки не стоит.
А как же полицейские дроны? не сдаётся вьетнамка. Насколько я знаю, это серьёзно облегчает поиск и поимку.
Сейчас РЭБ-станции можно встретить не только в распоряжении армейских подразделений, но и у гражданских лиц, обладающих внушительными бюджетами, исчисляющимися миллионами, терпеливо объясняет Ван Мин Тао. Что же касается вашего бизнеса, то он, по крайней мере, не является откровенно криминальным. Единственное, что вы обходите стороной это уплата таможенных сборов и пошлин. Но по действующему законодательству подобное правонарушение уже декриминализовано.
Если мне не изменяет память, за неуплату таможенных пошлин на импортируемые продукты питания не предусмотрено ни ареста, ни тем более тюремного заключения, вклиниваюсь в разговор. Единственная санкция штраф в двойном размере от суммы недоимки.
Совершенно верно, Ван одобрительно кивает. А вот в Казахстане, о котором я рассказывал, ситуация принципиально иная. Там незаконная золотодобыча это полноценная уголовная статья. И, поверьте моему опыту, самое забавное, что после всех репрессий и облав этот теневой бизнес никуда не делся. Старатели просто рассредоточились по окрестностям, растеклись, как муравьи из разорённого муравейника и продолжили копать в других местах.
То есть в итоге ничего не изменилось? До Тхи Чанг щурится.
Абсолютно, подтверждает бизнесмен. Всю территорию разом не проконтролируешь, это физически невозможно. Что касается дронов так их либо перехватывают, либо просто сбивают. У контролирующих служб бюджет ограничен, они могут позволить себе от силы один такой в месяц. Кто богаче, тот и побеждает в сегодняшних реалиях. В любой войне, в том числе и экономической, всем заправляют бюджеты. А бюджеты у золотоносцев больше, чем у полиции.
Могу себе представить До Тхи Чанг, бурча себе под нос, скрестила руки.
К чему я клоню? продолжает Ван Мин Тао. К тому, что даже в такой, казалось бы, тупиковой ситуации настоящие хозяева бизнеса всегда остаются на плаву. И я абсолютно убеждён, что ваше возможное противостояние с сыном министра за контроль над делом закончится точно так же. Поймите правильно, я прекрасно осознаю ваши опасения и переживания. Для вас это первый подобный опыт, всё кажется уникальным и непредсказуемым.
Я и не пытаюсь этого скрывать, пожимает плечами вьетнамка.
В моей же практике такие ситуации случались неоднократно у меня достаточно друзей и партнёров по бизнесу, Ван поднимается из кресла. Я в своё время выбрал сферу строительства, но у меня достаточно приятелей, которые занимаются, скажем так, металлообработкой. Не буду вдаваться в детали, о каких конкретно металлах речь не суть важно, платиновая ли это группа или что-то из чёрного списка. Так вот, поверьте опыту: в схемах, подобных вашей, ключевым фактором всегда является тот, кто стоит у руля, кто непосредственно работает. А это, как мы выяснили, именно вы. Тем более, вы сами упомянули, что половина прибыли вашей организации уходит напрямую во вьетнамскую провинцию.
Продолжайте.
У вас уже есть в некотором смысле электорат! Ван Мин Тао останавливается напротив нас. И я прекрасно отдаю отчёт в колоссальной ценности актива, который невозможно измерить, пересчитать, официально задокументировать. Но если в провинции с населением в миллион человек порядка пятисот тысяч знают вас в лицо и искренне благодарны за помощь это дорогого стоит. Даже несмотря на то, что речь идёт не о частных лицах, а об организациях и предприятиях. Я достаточно пожил на этом свете, чтобы оценить подобные вещи по достоинству. И, поверьте, я так же хорошо представляю, чем чревато обратное когда целый регион ненавидит и проклинает