Нет. Заплатил за четыре дня, а пробыл только три.
Когда же он сообщил, что уезжает?
Фрау Вернер объяснила с достоинством:
Он пришел только утром. Увидев, что здесь случилось, он позвонил какому-то генералу и отложил встречу с ним. Я сама слышала: предупредил, что вернется из Бреслау через два дня. Вы сможете увидеться с ним через два дня, господа, я держу для него другую комнату
Беккенбауэр переглянулся с Крейцбергом.
Давайте сделаем так, фрау Вернер, сказал он с нажимом. В этой комнате мы оставим двух наших людей
Но реноме моего пансиона!..
Крейцберг медленно поднялся, потом также медленно подошел к фрау Вернер и, взяв ее за подбородок, сжал так, что женщина посинела.
Ты что, не поняла, старая ведьма? спросил он, отпустив.
Да... да... Конечно закивала женщина услужливо, все будет сделано.
Кто еще у вас живет?
Господин Зейберт из Кельна с женой и господин Цумзе художник из Мюнхена.
Мы предупредим их. Если кто-то будет звонить и интересоваться Мертенсом, скажете: «Только что вышел и скоро вернется».
Фрау Вернер расплылась в угодливой улыбке.
Я все сделаю, господа.
Садясь в машину, Беккенбауэр сказал гауптштурмфюреру:
Возможно, еще не поздно, и мы успеем взять его в Гааге.
Крейцберг поднял воротник плаща.
Что-то мерзну я, пожаловался он. Не заболел ли? Кстати, эта фрау говорила, что Мертенс звонил какому-то генералу и отложил встречу
Я тоже обратил на это внимание. Может быть деловое свидание, а может...
Кто ему выдал пропуск в рейх?
Вот и выясните это, дорогой Ганс А я все же доложу группенфюреру.
Выслушав доклад, шеф гестапо группенфюрер СС Генрих Мюллер шевельнулся в кресле и протянул руку. Беккенбауэр понял его без слов.
Вот что было на этой пленке. Фотографии пяти самых важных документов ОКВ, и я предполагаю
Интересно что?
Но Беккенбауэр уже понял свой просчет.
Я хотел сказать, что жду ваших указаний, группенфюрер.
Сейчас же вылетайте в Гаагу. Не думаю, что Мертенс ждет вас, но следует обложить его гнездо. Займитесь этой фирмой, Беккенбауэр, и если вы выйдете на него
Мюллер не досказал, но оберштурмбанфюрер знал, что именно тот имел в виду: за задержку агента такого ранга он получит рыцарский крест и чин штандартенфюрера.
Сегодня вы действовали прекрасно, старался не переборщить Мюллер, и я доложу об этом рейхсфюреру. Следует выяснить всех, кто имел доступ к этим документам ОКВ.
Беккенбауэр не стал возражать, хотя был уверен, что дело это безнадежное: план «Барбаросса» был одной из величайших тайн рейха, но все же русские как-то узнали о нем.
И вот еще что... группенфюрер прищурил глаз, словно подмигивал Беккенбауэру. В Брюсселе запеленгована рация, которая работает на Москву. На нее охотятся уже три недели. Выясните, нет ли связи между Мертенсом и брюссельским радистом?
Беккенбауэр едва успел пообедать машина уже ждала его. Она быстро довезла оберштурмбанфюрера прямо до военного самолета, который тут же поднялся в воздух.
Собственно, Беккенбауэру можно было не спешить: агенты гаагского гестапо, окружившие дом, где размещалась фирма «Гомес», чуть ли не сразу убедились в тщетности своих надежд. Оба телефона фирмы директора и секретаря не отвечали, входная дверь была заперта. Беккенбауэр (он прилетел в восемь вечера) приказал вести наблюдение до утра. Но и утром Мертенс с его помощником не появились, поэтому оберштурмбанфюрер решил лично обыскать помещение.
Фирма «Гомес» занимала две просторные светлые комнаты, в кабинет директора вели массивные дубовые двери. Беккенбауэр постучал по ним костяшкой пальца настоящий дуб, и чтобы взломать их, нужно минут пять, не меньше. За это время можно уничтожить что угодно
Он сел в кресло директора и смотрел, как срывают в кабинете паркет, простукивают стены. Смотрел и дремал исподволь вчерашний бурный день сказывался, да и на новом месте, как обычно, спалось плохо. Он заранее знал, что все их усилия напрасны,
и понял это сразу, как только вошел сюда: здесь явно не хранили ни рации, ни секретных бумаг, а только официальные документы фирмы «Гомес».
Но и их стоило проанализировать. Конечно, Мертенс не дурак и уже замел все следы, однако случается всякое. Он знал десятки случаев, когда одно только слово из письма становилось неопровержимым доказательством и помогало распутать такие клубки, что все только диву давались.
Надо бы вызвать сюда Крейцберга. Без него не обойтись: Ганс педант, а тут как раз нужны щепетильность и внимание.
Оберштурмбанфюрер пошевелился в кресле.
Все эти бумаги, похлопал он ладонью по полированной поверхности стола, забрать и внимательно прочитать. Они нам еще пригодятся.
Началось это давно. Через несколько дней после нападения фашистской Германии на Советский Союз пункт радиоперехвата абвера в Кранце зарегистрировал новый передатчик. Едва удалось определить его пеленг: норд 14 градусов.
«КЛС от ПТ-Икс», так заканчивалась перехваченная радиограмма.
Вскоре неизвестная рация надолго замолчала, но через месяц стала вести чуть ли не регулярные передачи. Сотрудники абвера, наконец, точно определили ее местонахождение Брюссель, а запеленговав КЛС, схватились за голову: рация вела передачи на Москву.