Прекрасно, одобрил грузный и что-то записал. Ну а третий?
Старик качнул головой: нет, больше он никого не помнит.
Гестаповец склонился над ним и, все еще приветливо улыбаясь, сильно ударил по щеке.
А я тебе прочищу мозги, старый дурак!
Вейст откинулся на спинку стула и захлопал глазами. Пощечина действительно освежила его память, и он вспомнил, как перед обедом в лавку заходил монтер Граупель. Как же он мог забыть про него?
Скрючившись на стуле, он жалобно взглянул на грузного.
Простите, я вспомнил последнего. Это мой давний клиент монтер Граупель.
Ну, вот видишь, расплылся в улыбке гестаповец, так мы с тобой скоро совсем подружимся. А кто еще?..
Это все! твердо ответил Вейст.
Но ведь ты говорил, что давал сдачу серебром.
Нет, я точно помню, что пятимарковиками я сдачу не давал. Понимаете, у меня два отделения в ящике. Слева бумажные деньги, справа металлические. Но оттуда я брал только мелочь, верьте мне, только мелочь
Хорошо, смягчился гестаповец, подожди в коридоре.
Но у меня дела
Однако грузный уже не слушал его. Он махнул рукой, и старика вывели. Распорядившись о розыске и почтальона Рудке, и монтера Граупеля, гестаповец перешел в смежную комнату.
Ну что? Удалось что-нибудь выбить из него?.. спросил длинный. Мне кажется, эта история еще наделает шуму, оберштурмбанфюрер. На пленке из монеты сняты секретные планы ОКВ .
Лицо грузного вытянулось, он побагровел.
Вы понимаете, что говорите, гауптштурмфюрер?
Конечно! ответил Крейцберг. Шпионы в табачной лавке!
М-да Полетит не одна голова. Мы должны доложить группенфюреру.
Но Мюллер захочет знать о принятых мерах.
Мы делаем все, что нужно, отрезал Беккенбауэр. И нас никто не упрекнет.
Начальство всегда найдет к чему придраться...
О, да! Там, когда будут искать, на ком сорвать злость, церемониться не будут это Беккенбауэр знал точно. Но все ли он сделал правильно? Кажется, все...
Кто же такие почтальон Рудке и монтер Граупель?
Первым привезли Граупеля. Беккенбауэр с любопытством разглядывал его щуплого человека лет под шестьдесят, но жилистого, с нестарыми еще глазами.
Вы покупали днем в лавке господина Вейста сигареты, сразу перешел к делу Беккенбауэр. И заплатили за них серебряной монетой в пять марок. Вспомните, где и когда вы получили ее?
Монтер не думал ни секунды:
Ночью при бомбежке разрушило пансион фрау Вернер. Это на Вальтерштрасе, десять. Точнее не весь пансион, а несколько комнат. Вот в одной из них Граупель запнулся: если сказать про кошелек, могут обвинить в краже. Да, продолжил он твердо, в одной из тех комнат я и подобрал ту монету.
Пансион фрау Вернер! Это было уже кое-что, и Беккенбауэр спросил:
В какой комнате?
Вторая дверь справа на первом этаже.
Оберштурмбанфюрер махнул рукой, чтобы монтера вывели, и повернулся к гауптштурмфюреру Крейцбергу.
Что скажете?
Я бы доложил группенфюреру.
И он поручит это дело кому-нибудь другому
Но первыми, кто добыл информацию, все равно будем мы.
Нет, возразил Беккенбауэр, я не хочу отпускать того, кого уже взял за горло.
Крейцберг пожал плечами.
Я вас предупредил.
А я вам приказываю!
Слушаюсь, оберштурмбанфюрер! подтянулся тот.
Распорядитесь окружить пансион! Надо поговорить с этой фрау
Им открыла горничная и провела на второй этаж, где Крейцберг бесцеремонно закрыл перед нею дверь в комнату, а Беккенбауэр показал хозяйке документ.
Гестапо! коротко сказал он.
В течение своей долгой и многотрудной карьеры ему не раз приходилось говорить это слово, и все в принципе реагировали на него одинаково, но с небольшими нюансами: одни просто бледнели, у других начиналась икота, третьи падали в обморок мало кто встречал Беккенбауэра радушной улыбкой. Бывало, правда, и стреляли, но бог миловал, только раз пуля задела его: когда еще в чине штурмбанфюрера он возглавлял операцию по устранению подпольной организации в Варшаве. Но этот выстрел принес ему очередное звание и славу храброго человека. Хотя больше он предпочитал не рисковать: для этого есть помоложе и поэнергичнее, а он найдет, где отметиться, чтобы заработать дубовые листья штандартенфюрера.
Фрау Вернер показала посетителям на кресла.
Прошу садиться, господа! улыбнулась она, словно и впрямь обрадовалась приходу гестаповцев. Чем могу служить?
Скажите, пожалуйста, начал ей в тон оберштурмбанфюрер, кто живет на первом этаже во второй от входа комнате справа?
А почему вас это интересует?
Беккенбауэр кивнул Крейцбергу. Тот подошел к хозяйке и грубо повернул ее вместе со стулом к свету.
Когда вас спрашивают, нужно отвечать, понятно?
У фрау Вернер лицо пошло пятнами.
Простите... Конечно В этой комнате жил господин Мертенс.
Кто такой Мертенс? быстро спросил оберштурмбанфюрер.
Коммерсант из Гааги. Уважаемый человек, директор фирмы. И останавливается у меня не в первый раз.
Где он сейчас?
Уехал утром. Сказал, что в Бреслау.
Та-ак... злорадно протянул Беккенбауэр. Давайте теперь по порядку. Он собирался ехать вчера?