Вблизи «голосующий» оказался таким же, как и издали разве что, получше можно было разглядеть плачевное состояние его одежды, вся в прорехах, причем часть дыр была грубо, но умело заштопана толстой парусной нитью. Дополняла картину печать застарелой усталости на выдубленном морскими верами лице, а когда он протянул мне руку и ответил, я вздрогнул от неожиданности в речи его явственно угадывался акцент, определить происхождение которого я был не в состоянии. Нам приходилось общаться с норвежскими и шведскими моряками, манера речи жителей страны Суоми тоже была мне знакома но нет, здесь не было ничего похожего. Акцент был европейским, это да испанский? Португальский? Может, какая-нибудь экзотика, вроде валлийского или языка Страны Басков? Понятия не имею, но согласитесь: встретить подобную лингвистическую аномалию здесь, на островах Белого моря, да еще и в исполнении столь колоритного и не похожего на обитателя Пиренеев персонажа такое способно поставить в тупик
Сама беседа тоже оставила больше вопросов, чем ответов. Незнакомец не отреагировал ни на одно из названий близлежащих островов или населенных пунктов; все мои попытки узнать, как он оказался на острове, да еще в столь плачевном состоянии, натыкались на какое-то невнятное бормотание, сводившиеся к повторяемому каждый раз вопросу: «Вы можете забрать меня отсюда, капитан?» Капитаном он упорно именовал меня, и это тоже было крайне непривычно, отдавая каким-нибудь приключенческим романом Жюля Верна или Джека Лондона, но уж никак не беломорской действительностью 1993-го года разлива. Имя свое назвать он тоже не удосужился всякий раз, когда я спрашивал, он словно бы не слышал, перескакивал на что-нибудь другое.
Странно? Еще как!
Но все эти странности мало что меняли. Ясно было, что незнакомец, кем бы он ни был, попал в беду, потерпев кораблекрушение в стороне, возле береговых валунов, я заметил измочаленный остов небольшой шлюпки. Что там случилось у него с головой, какие трансформации претерпела психика (все остальное у него вроде, было в порядке, во всяком случае, на первый взгляд) это не мне разбираться. А пока не мог же я бросить этого бедолагу тут, на острове, одного и, похоже, без припасов? Поэтому я прекратил бесполезные разговоры, заявив, что заберу его с собой, на Костьян. Это недалеко, объяснил я, за пару часов дойдем; на острове люди, есть врач, он вас осмотрит, а там решим, что делать дальше.
Насчет врача это, пожалуй, громко сказано; Лешкина жена Катя до поступления на биофак выучилась на фельдшера и даже несколько лет работала в «Скорой Помощи», и успешно закрывала потребности нашего коллектива по части походно-полевой медицины. Пусть отсмотрит моего найденыша, решил я, а там и в самом деле, видно будет
Я сделал приглашающий жест, указывая на надувнушку и тут незнакомец снова меня удивил. Он повернулся к кустам, резко свистнул, и на зов оттуда выскочила небольшая, размером с сибирскую лайку, собака. Она и внешне была похожа на западно-сибирскую лайку небольшенькая, белая с серо-дымчатым чепраком, стоячими ушками и хвостом, загнутым в колечко. Коротко тявкнув в ответ, собачонка без церемоний запрыгнула в лодку и уселась между банками. На меня она внимания не обратила один раз только глянула и сразу перевела преданный взгляд на хозяина.
Я недоуменно поднял брови, рассчитывая на объяснения, но их не последовало. Ну не бросать же собачендру одну на острове, не разлучать с явно любимым хозяином? На такую жестокость я способен
не был а потому мы вдвоем взялись за пропущенный вдоль бортов шнур, сдернули надувнушку с песка (собака при этом еще раз коротко тявкнула и улеглась на дно лодки, положив морду на подобранные лапы), забрались сами. При этом незнакомцу пришлось откинуть полу своего брезентового плаща, и я увидел на ремне что-то вроде поясной кожаной сумки тонкой работы, украшенной тисненым узором и снабженной позеленевшими от морской воды медными застежками и такими же медными ободками по кромкам. Крышка ее была украшена накладной чеканной фигурой, тоже медной; в изображении я, приглядевшись, узнал стилизованный силуэт кальмара с хвостом, похожим на зазубренный наконечник копья и, раскинутыми в стороны усаженными присосками щупальца. Формой сумочка была полукруглой, размер позволял вместить парочку не слишком толстых книг обычного формата или, скажем, несколько алюминиевых тарелок, вложенных одна в другую. Вещь была крайне необычной, и так же слабо вязалась с прочим обликом «спасенного» подобным изделиям место на фестивале ролевиков-толкиенистов или, скажем, исторических реконструкторов, которые начали с некоторых пор появляться на просторах нашей родины, но уж никак не на поясе беломорского рыбака
Пока я гадал над очередной странностью, незнакомец устроился на центральной банке, потрепал собачонку по загривку (та довольно заурчала в ответ и лизнула его руку) и взялся за весла. Я одобрительно кивнул есть желание, пусть гребет, препятствовать не буду, и указал на покачивающийся на мелкой волне метрах в двухстах от берега «Штральзунд».