Культуры воюют меж собой, и воюют жестоко, вплоть до уничтожения основ культуры соперничающей. Именно это и произошло с нами, именно в нашей стране восторжествовала культура вчерашнего дня. В Понедельнике обитания.
Но вернемся в древность. В эпоху становления самих основ наших представлений о том, что есть хорошо, а что плохо.
Могучая Хазарская держава, которой все славянские племена, лежавшие на левобережье Днепра, много лет платили дань, являла собой пример чрезвычайно редкой по тем временам веротерпимости. Сам каган и его окружение исповедовали иудаизм (редчайшее явление, когда племенная религия воспринимается совершенно иным народом, но это разговор особый); многочисленный Хазария была центром торговых путей, связывающих Юг с Западом торговый люд принял ислам; кое-кто из вчерашних кочевников на окраинах Хазарского каганата продолжал поклоняться своим идолам, но таких было немного. А за сто тридцать лет до крещения Руси широко известные нам миссионеры Кирилл и Мефодий крестили горожан, воинов, виноградарей, рыбаков и прочих хазар в православную византийскую веру. О широком распространении христианства в Хазарии говорит количество епископий: их было семь в то время, когда крещеная Владимиром Русь получила от Византии всего одну. Так что знаменитый полководец того времени киевский князь Святослав Игоревич, отец Владимира Красное Солнышко, сокрушал, по сути, христианскую державу, и как знать, какие страсти бушевали в его темной душе.
К тому времени в Киеве было уже много христиан, и в их числе княгиня Ольга, мать не в меру воинственного Святослава и бабушка крестителя Руси Владимира
Святого, тайно принявшая православную веру за три десятилетия до официального крещения Руси. А вот отец князя Святослава великий князь Игорь Рюрикович остался верен своим скандинавским богам. И не этим ли объясняется его чрезвычайно жестокая даже по тем временам, уникальная в своей исключительности казнь? Напомним, что Игорь был привязан за ноги к двум склоненным березам, которые и разорвали на части его тело, когда перерубили оттягивающие их веревки. Подобной казни не знает история, она нигде не практиковалась, а это означает, что ее надо было ПРИДУМАТЬ. Почему и зачем?
Начнем с того, что Святослав оказался первым и единственным ребенком князя Игоря, когда этому князю было много лет даже по меркам нашего времени. А ведь наследника ждали, его отсутствие не только ставило крест на правящей династии Рюриковичей, но и грозило нешуточной смутой во всем славянском океане. И вдруг наследный принц появляется спустя двадцать девять лет после свадьбы Игоря и Ольги, которую, отметим, выдали замуж десяти лет отроду, когда самому князю Игорю было уже никак не менее тридцати трех тридцати семи. Историки (Л. Н.Гумилев, в частности) не без оснований предполагают, что отцом Святослава был скорее всего не великий киевский князь, а его воевода, виднейший полководец Свенельд. Косвенно это подтверждается еще и тем, что князь Игорь удалил (а вернее сказать, сослал) свою супругу княгиню Ольгу из стольного града Киева в Вышгород, но в конце концов суть не в этом.
Княгиня Ольга не могла не знать о готовящемся убийстве своего мужа. Иначе невозможно объяснить, с какой целью в летописи подобрано столько фантастических легенд о ее свирепой мести древлянам, в земле которых нашел свою гибель князь Игорь. И живьем их закапывают, и в бане сжигают, и требуют странную дань по живому воробью с дома, чтобы, привязав к их лапкам горящую паклю, спалить дотла главный город древлян Искоростень, и чуть ли не до последнего человека вырезают оставшихся в живых. И это делает христианка, впоследствии канонизированная православной церковью? Нет, конечно, это легенды, рассчитанные на восприятие язычников. Активная пропаганда, преследующая цель во что бы то ни стало снять с княгини Ольги всяческие подозрения в соучастии.
Историки (первым это сделал Шахматов) на основании тщательного анализа летописей установили имя непосредственного организатора этого убийства. Им оказался сын Свенельда Мстислав (Мстиша) Свенельдыч, которого сама летопись после гибели князя Игоря начинает именовать Лютом Свенельдычем, что весьма показательно. А его дочь Малушу (Малфриду ее полное имя упоминается в летописи), которую та же летопись называет дочерью древлянского князя Мала, княгиня Ольга берет к себе как бы в качестве заложницы-рабыни, а реально для того, чтобы уберечь от расправы.
И самое главное. После гибели Игоря княгиня Ольга становится регентшей при малолетнем сыне. А управителем, главным советником, правой рукой Ольги и фактическим главой киевского правительства оказывается Свенельд. Отец убийцы ее мужа. Целью убийства оказывается государственный переворот в Киеве. История повторится через много веков, когда Екатерина, по праву заслужившая титул Великой, придет к власти, устранив бессильного супруга в аналогичных обстоятельствах.
Неправдоподобно? Слишком вольно толкуем летопись? Давайте разбираться.
Во-первых, кто именно повинен в лютой смерти князя Игоря, современникам было известно. Сын Святослава князь Олег убил Люта Свнельдыча на той же древлянской земле, где этот Лют (Мстиша Свенельдыч) когда-то расправился с его дедом князем Игорем, во имя исполнения неписанного закона кровной мести. Почему этого не сделал сын Игоря Святослав, поговорим ниже. А пока во-вторых. А во-вторых, взяв Малушу в свою челядь, княгиня Ольга отнюдь не делает ее рабой, что предполагалось как бы само собою, в силу обычая. Она назначает ее ключницей, то есть управляющей всем домашним хозяйством, что реально давало Малуше статус боярыни, но совсем не заложницы-рабыни. Я уже упоминал, что именно о ее кончине сообщает летопись под 1000 годом, называя ее полным именем Малфрида. Но летописи фиксировали, как правило, только имена, теснейшим образом связанные с правящей династией. Имя это скорее скандинавского, чем славянского происхождения, поскольку по-славянски оно ровно ничего не значит. Ее, как известно из летописи, и изнасиловал князь Святослав