А может, я просто
Голову щупала.
Обыкновенная.
Нет, как есть обыкновенная и шапка-то еще когда куплена. Небось, если б стала голова пухнуть, то и шапка на нее не налезла б.
Не человек
Может, охотно согласился Еська и веревку в рукаве спрятал. Но попомни мои слова. Скоро мозги полезут беги к целителям.
И сгинул, ирод этакий я же осталась с шапкою в руках.
Хотела надеть, да поползло вдруг по щеке что-то мокрое. Тронула мамочки мои! Серое оно! И такое аккурат как тесто недопеченное, а пахнет книжною пылью пахнет! Я палец в ухо сунула оттуда идет и из левого тоже! И чего делать-то?
На помощь кликать?
Кого?
Боярыни стоят, глядят. Никто и не пошевелится, чтобы помочь, небось, невелика убыль, если у Зославы все мозги вытекут а и вправду, вдруг все вытекут?
И с этою мыслью я заткнула уши да бегом кинулась бегала я, спасибо превеликое Архипу Полуэктовичу, быстро. Даже юбки не стали помехою. Долетела до целительского корпусу, не запыхавшися. А навстречу мне, будто сама Божиня спасти решила, Марьяна Ивановна собственною персоналией выплывает. И ныне-то обряжена по-боярски, в три шубы разом
Что с тобой, Зослава? спросила и стеклышки на палочке, которые перед носом несла, отставила.
Спасите! Перед нею ноги сами подкосились, и бухнулась я на колени. Умоляю вот
Я пальцы из ушей вытащила.
Мозги через уши лезут
Тут-то Марьяна Ивановна и побелела покраснела.
Рассмеялась в голос.
И смеялась долго, отчего сердце мое, которое заняло со страху, поскакало конем шалым.
Ох, и насмешила ты меня, девонька Марьяна Ивановна палочку со стеклышками убрала на пояс. Вставай подшутили над тобой.
Как?
Обыкновенно позволь. Она пальчиком сняла с моей щеки бурую жижу. Растерла. К носу поднесла. Бельверов камень желчь полуцветник
простенький состав, но любопытный эфирное масло кажется, болиголов пятнистый. У тебя перед тем, как твои гм, мозги через уши полезли, голова, случайно, не болела?
Болела, призналась я.
И стыдно стало. Так стыдно, что хоть ты прямо тут под землю провалися! Да только землица была мерзлою, для проваливания совершенно не годилося. Пришлось стоять, голову опустивши.
Два состава продолжала Марьяна Ивановна, полагаю, по себе нейтральные, но в соединении дающие бурную реакцию
Подшутили, значит
Стыд сменился обидой. Я ведь я ведь никого-то из них не трогала сама по себе была, чем помешала? Весело и не одному Еське, вона сколько боярынь нынче гуляли и страшная догадка опалила душу. Не просто так они погулять выбрались.
Знали?
Все знали
Не хмурься, Зослава. Марьяна Ивановна протянула мне платочек. Неужто ты и вправду думала, что тебя так просто примут?
Не думала.
Я вытирала подсохшую жижу с лица. И самой было дико, что поверила в этакое. Мозги через уши знать, такие у меня мозги, которые каждый задурить способен.
Ты сильная девочка. Мне почудилось, что сказала это Марьяна Ивановна с немалым сожалением. Справишься.
А то куда я денуся?
Впредь умней буду.
Эх, мне бы дрына с дрыном я шуток не боюсь.
ГЛАВА 28 О беседах и чужих тайнах
Иные доставали платочки.
Нашлись и такие, которые прислали коробку льняных шариков, уши, значится, затыкать. И пожелания скорейшего выздоровления.
Злилась ли я?
А то прям-таки из себя выходила, когда думала, какою дурою теперь меня все почитают. Было б во мне дедовой крови хоть на каплю больше, чем ныне, то и вовсе обернулась бы. Правда, вскорости случилось событие, которое меня примирило если не с Еською придет час, и посчитаемся с ним за этакие шуточки, то с жизнею нонешней в целом.
Да и то сказать, разве ж плохая жизнь?
Вона, комната моя такова, что не у каждое боярыни имеется. Хозяин, чуя за собой вину, балует невмочно и учеба на лад идет, что бы там за спиною не шептали. И Архип Полуэктович похвалил намедни
А тут еще и Арей объявился.
Сам.
Постучал вежливо так, как он умеет.
Здравствуй, Зослава, сказал, как дверь открыла. Пустишь ли?
И ветку сирени протянул.
Где только взял зимою-то? Грешным делом подумалось, что не настоящая эта сирень, намороченная, или, как это боярыня выражается, овеществленная. Ан нет, тяжела ветка, духмяные грозди свешиваются, ластятся к ладоням. И кажный цветочек будто бы светится изнутри.
Нет, не намороченная, этакая детализация не каждому магику под силу.
И тебе добрего вечера, Арей, ответила, дар принимая с благодарностью. Тебе я всегда рада.
И не покривила душою ни на волос.
И вправду рада.
Он же вошел бочком. Огляделся.
Ничего не сказал.
Драгоценности я вернула, почему-то вдруг стыдно стало за комнату эту, за ковры и перины, и за прочие вещи выходит, что задаривает меня Кирей, а я и радая.
Знаю, Арей усмехнулся. Это его разозлило.
Уж надеюся.
И ты
Я виноват перед тобой, Зослава, голову опустил. А я вновь же не разумею, о какой вине идет речь. Напоишь чаем?
Будь моим гостем, Арей
Ветку сирени я в стакан пристроила. Пусть и не драгоценная она, но дороже всего ларца, о котором нет-нет, а вспоминалось.
Арея усадила. И сама же чаю налила духмяного, заправила его малиновым, бабкою присланным, вареньем. И пожалела, что который день ленуюся до кухни спуститься. Уж не стал бы Хозяин возражать, позволил бы покухарить. Пироги-то у меня, чай, не хуже местных выходили