Голос у моей подруги был бодрый, но отчего-то это только раздражало. Я только кивал, ковыряя вилкой в тарелке. Чувствовал я себя не ахти. В грудине тянет и голова ватная. Мне бы, по-хорошему, никуда сегодня не ездить. Принять свои таблеточки и полежать денек у телевизора Да только нельзя Иринку подводить, вот что. Она ведь ко мне со всей душой. Придумала эту встречу, чтобы я вконец не закис. Обо всем договорилась, все организовала. Так что перетерплю, съезжу, с меня не убудет за пару часов. А потом домой, и валяться дня два, не меньше. Я доел все, до крошки. Потому что мне нужны были силы. Спасибо Ирише, заказала такси. На автобусе и метро я бы, наверное, не добрался. Что ж так хреново сегодня, наверное, от вчерашнего разговора в издательстве еще не отошел.
Автомобиль буксовал в снежных заносах оказывается, за ночь намело снегу спутница моя волновалась, что опоздаем. Не опоздали.
Когда мы сдали пальто в гардеробной и вошли в Малый зал, там никого не было. Не считая Миши, который честно установил напротив сцены видеокамеру на треноге. Увидев нас, парень обрадовался, помахал рукой. Ноги у меня подкашивались, и, уловив перемену в моем состоянии, Ириша подхватила меня под руку и подвела к ближайшему стулу.
А где все? плюхнувшись на стул, я с тоской обвел взглядом пустой зал.
Ничего-ничего, бормотала она. Сейчас придут Должны придти «Сказки» же только в прошлом году переиздали. Отличное издание, с иллюстрациями Иванова. А какая бумага мелованная, не ширпотреб какой-нибудь. Наверняка найдутся желающие получить автограф. Ты не переживай, придут читатели, придут, вот увидишь
Я сидел на стуле, оплывая, словно мешок с чем-то вязким. Слова Ирины доносились до меня уже откуда-то издалека. Я принялся шарить по карманам в поисках нитроглицерина. Подружка моя все поняла. Открыла сумочку, достала упаковку у нее всегда были наготове все необходимые мне лекарства сунула в мой беспомощно открытый рот желатиновый шарик. Я ждал, что возбуждающий холодок прихлынет к сердцу, мне станет легче, и я снова смогу с привычной иронией относиться к неизбежному
Нитроглицерин растаял, но облегчения не принес. Я огляделся. В Малом зале до сих пор стоял бюст вождя всех времен и народов. Почему его не убрали, я не знаю, возможно, сохранили, как музейный экспонат. Ленин грустно смотрел на меня, мигая в свете ламп тускнеющей бронзой.
Я и сам подмигнул ему:
А помнишь, Ильич, как мы с тобой собирали здесь полные залы, как несли в массы посылы социалистического реализма! Наши сердца горели! Убеждённость в правоте, не требующая раздумий, твёрдость в достижении цели, служение великой идее Эх! Душевное времечко было, правильное Вот бы повернуть часы вспять
В зал вошла стайка «пионеров». Мое сердце радостно затрепетало, я выпрямился на жёстком стуле. Ну вот и первые читатели! Отрадно видеть, что молодежь книгами интересуется. А я, старый дурак, уже грешным делом подумал, что
никто не придет, и всё это попусту. Пришли, родимые
Тут Варан-39? неожиданно спросила одна из девчонок, худая, с кольцом в ноздре.
Нет такой книги у меня, милая, улыбнулся я, проходите, садитесь, я глянул на часы, уже пора начинать. Еще минутку подождем, пока остальные подтянутся.
Не-е, дедуля, мы на встречу с блогером пришли.
Варан в другом зале! крикнул кто-то из них, оторвавшись от смартфона.
Точно, вон трансляция уже началась!
И стайка молодежи упорхнула из зала вместе с моими последними надеждами на преданных читателей. Это было как последний удар под дых. Вот, значит, как Теперь Варан в почете. Ящерка какая-то
Ирина с тревогой посмотрела на меня, потом что-то крикнула Мише, но я уже не услышал ни звука Острая боль, словно мне в грудь воткнули нож, пронзила сердце, я попытался вскочить. Но не вышло Ха! Наивный! Будто от инфаркта можно убежать. Не сдвинувшись с места, я начал куда-то падать Горло мое обожгло, точно я залпом осушил кружку чистого спирта. Я начал хватать воздух ртом, шаря руками, стараясь удержаться на поверхности сознания. Сквозь вату в ушах вдруг пробились голоса:
Вы шо, бисовы дети, сдурели! надрывался кто-то. Угробили пацана?!
Да брось ты, Михалыч, это ж святое дело! вяло отвечали другие голоса хриплые и грубые. На, лучше сам хлебни
Черти! Вы шо, не видите?! Он же ж не дышит! Быстро тащите в медкабинет!.. Уволю нахрен! Шо удумали в рабочее время!
Было очень жарко и шумно. Что-то гремело и лязгало в кромешной тьме. Меня подхватили и понесли куда-то. Сквозь грохот и визг до моих ушей доносилось:
Вот же разорался, сучий потрох это бурчали тащившие меня. Уволит он Ага, как же. У нас безработных не бывает, у нас бывает, что работать некому А молодой ничего хлебнул знатно. Тока вырубился быстро.
Неужели это работники Дома литераторов?
Так ты ему чистогана налил! вторил другой голос. Водки надо было!
За вливание в наш дружный цех водкой не обойдешься! Я ж не знал, что его так сразу поведет. С виду-то крепкий, вроде.
Адский грохот и жар отдалились. Стало прохладно. Зрение мое понемногу начало проясняться. Яркий свет лился с двух сторон не слишком широкого тоннеля. Нет, не ЦДЛ это. Чуть скосив глаза, я увидел черные волосатые пальцы, вцепившиеся мне в плечо. Куда же меня волокут эти черти? Из ада в рай! Неужто заслужил, господи!.. Меня втащили в помещение с белыми, почему-то выложенными кафелем стенами, брякнули на что-то плоское. Ангельски-нежный голос осведомился: