Саша пыталась успокоиться и не могла. Все в ней звенело, все рвалось и хотело убежать; она не понимала, в чем дело и откуда вдруг взялся этот сырой подвальный страх, и от этого было еще хуже.
Там дальше, у Никишинского, есть развалины церкви, сообщил парень с прежним дружелюбием. Нет, ему просто хочется поболтать, не больше
Вдали Саша увидела ползущий автобус и вздохнула с облегчением.
Все, скоро она уедет. Даже если этот болтун сядет с ней, то ничего не сделает при водителе и других пассажирах.
Незнакомец сидел на скамье, лениво болтая ногами, и вдруг оказался совсем рядом с Сашей, почти вплотную. От него пахло травами и жасмином, и сквозь них пробивался далекий металлический запах, а за ним Саша уловила что-то еще, настолько жуткое, что волоски на ее руках встали дыбом.
Хорошая церковь была, негромко произнес парень и дотронулся кончиком языка до Сашиного уха.
Она с визгом шарахнулась в сторону и увидела, что у незнакомца уже нет рук черные, глянцево сверкнувшие крылья поднялись до неба, окутывая Сашу.
Хорошая, да, повторил незнакомец. Его лицо заострилось, посерело человеческий облик слетал с него мертвой прошлогодней листвой, выпуская круглые блестящие глаза, перья и золотой клюв. Там меня и убили. Вот тебе твоя продразверстка, гад краснопузый. А потом я встал. Второй раз на перекрестке зарыли, головой за спину.
Кажется, Саша закричала. Кажется, крылья захлопали, солнце скользнуло вправо и разлилось горящей лужей масла и все сорвалось во тьму.
Она очнулась, когда поняла, что упала на землю. Чужие руки подхватили Сашу, подняли, и она услышала недовольный голос незнакомца:
Жива?
Он смотрел на нее хмуро, оценивающе. Не было никакой тьмы они по-прежнему стояли на остановке, и пальцы парня, которые все еще сжимали Сашино запястье, были твердыми и горячими.
Ты что творишь? Саша шарахнулась от него, освобождая руку. Когда этот психопат столкнул ее на землю, ромашковый венок упал с головы и укатился в сторону. Жалко было венка, Саша хотела приехать в нем домой, но теперь не стала бы поднимать. Ты совсем придурок?
Парень рассмеялся. Он выглядел так, словно смог сделать что-то очень важное. Выполнил ту работу, за которую получит давно обещанную награду.
Если б ты эти ромашки на голове не таскала, все было бы проще, произнес он, и Саша повторила про себя: придурок. Хорошо, что автобус уже едет. У меня от них виски ломит. Ладно, будь здорова! Увидимся еще!
И он пошел по обочине прочь. Саша завороженно смотрела ему вслед. Вредят ромашки? Нет, он точно псих. Деревенский сумасшедший, который сбежал от своих опекунов.
Девушка! Ну так вы едете или что?
Старый пазик стоял перед Сашей с открытой дверью, и краснолицый водитель в серой рубашке нараспашку, кажется, уже не в первый раз задавал этот вопрос.
Голову наполняла пульсирующая боль. Не чувствуя ни ног, ни земли, Саша поднялась по ступенькам в автобусное нутро. Сунула руку в карман, протянула водителю купюру тот, посмотрев мельком, бросил деньги в ящик, отсчитал сдачу; тогда Саша сделала еще несколько шагов и практически рухнула на растрескавшуюся кожу сиденья.
Э! окликнули ее. Э, сестренка!
Саша обернулась, увидела троицу мужиков в самой затрапезной одежде. Кажется, пыль намертво въелась в складки их лиц но смотрели они относительно дружелюбно. Один протягивал помятую пластиковую бутылку с водой.
Что, напекло? На, попей! предложил он. На грубой широкопалой руке виднелась старая татуировка: «Слава».
Жарко сегодня, да, поддакнул второй. Похлопал по карманам, словно хотел что-то найти. Ща в Никишинском бабки сядут, у них всегда валидол есть и настойка труп-корня. Накапают, попустит.
Спасибо. Саша взяла бутылку, сделала глоток: обычная ледяная вода. Напекло, да.
Ну оно и видно, стоишь да качаешься, заметил Слава. Саша вернула ему бутылку, провела ладонями по лицу и наконец-то набралась смелости обернуться и посмотреть на остановку.
Никого. Ни следа незнакомцев, которые превращаются в ворон, а потом говорят, что ромашка им вредит.
Скрипя и грохоча, словно готовясь вот-вот растерять свои механические кишки, пазик двинулся по дороге. Саша откинулась на спинку сиденья, прикрыла глаза. Да, просто напекло голову говорят, солнечный удар может случиться в любую погоду. Она упала в обморок, а сумасшедший незнакомец ей просто померещился. За время своей диалектологической практики она наслушалась достаточно историй, чтобы они смогли породить видение.
Все хорошо. Теперь все хорошо.
Как он сказал, труп-корень? Народная медицина, наверно. Она иногда бывает затейливой.
Пазик ехал по дороге сквозь солнечный день, над травами кружили стрижи, впереди Саша заметила кирпичные развалины не угадать теперь, что это было, церковь или свинарник. Один из пассажиров вдруг вскрикнул, махнул рукой:
Не, ну ты глянь на него! От обнаглел, а? Средь бела дня идет!
Саша посмотрела туда, куда он показывал, и увидела светловолосого человека в белой футболке он мелькнул возле развалин и исчез. Водитель сбавил ход, пассажиры прильнули к окнам, а Саша вспомнила слова незнакомца: «Там меня и убили. И на перекрестке зарыли, головой за спину».