В стороне мелькнуло что-то яркое. Саша остановилась и увидела, как из высокой травы поднимаются девушки в белых рубахах и алых сарафанах. На головах красовались пышные ромашковые венки, и первым делом Саша испуганно подумала: полуденницы. Заложные покойницы, которые караулят поля и луга и разгрызают головы тем, кто работает в полдень. Но девушки вдруг расхохотались, и Саша услышала:
О, Ромашова! Ты, что ли?
Всмотревшись, она поняла, что никакие это не полуденницы, а третьекурсницы с ее родного факультета Саша не знала, как их зовут, но несколько раз видела среди участниц кружка народных песен.
Я. А вы как здесь?
А мы на фотосессии, объяснила одна из девушек, светловолосая и пухлогубая. Вряд ли полуденницам нужны были уколы ботокса. У нас альбом выходит, представляешь? Вот, снимаемся для обложки.
Понятно, ответила Саша. Вот люди живут, занимаются своим творчеством, добиваются результатов, а она все никак не допишет книгу, которую начала еще в школе. А я в диалектологической экспедиции.
Девушки понимающе кивнули. Блондинка подошла, сняла свой ромашковый венок и надела Саше на голову почему-то он показался очень легким, почти невесомым.
На, держи. Суляев говорил, что ромашка ума прибавляет. Тебе прямо по фамилии и по делу.
Саша сдержанно поблагодарила и пошла дальше. Третьекурсницы снова двинулись в траву обернувшись, Саша увидела растрепанную голову фотографа.
Хотелось надеяться, что ромашка прибавит не только ума, но еще и вдохновения, Саша собиралась взять себя в руки и дописать книгу летом.
Через час пути она увидела перекресток, и сразу за ним каркас автобусной остановки. Саша подошла, поставила рюкзак на скамью и, сев с ним рядом, поняла, насколько вымоталась. Ноги гудели, голова слегка плыла от травяных запахов. Саша прикрыла глаза, и ей вдруг представилось, как именно на этой остановке Антонина Макаровна и ее школьники увидели призрак коня.
Все это байки, не больше. Попытка прикоснуться к тому, что ушло навсегда и никогда не вернется. Когда-то Антонина Макаровна придумала страшную сказку, чтобы заполнить скучную пустоту своей жизни, а потом и сама поверила в нее.
Выпрямившись, Саша посмотрела по сторонам. Никого. Третьекурсницы не шли к остановке, местные занимались своими делами и никуда не собирались ехать. День плыл огромным кораблем в лучах солнечного света, вокруг
ни души, и мир охватывало покоем, ровным и густым. Не сопротивляйся, скользи по его течению, и все будет правильно, наконец-то будет правильно. Травы перешептывались друг с другом, кричали стрижи, касаясь травы и взмывая под облака, и каждая песчинка мира звала и звучала, у каждой звенело свое живое слово и это и было настоящей магией. Сердце наполнялось счастьем и готовилось кричать о нем.
А потом появился парень. Молодой, на пару лет старше Саши, одетый в видавшие виды джинсы, стоптанные кроссовки и футболку с египетскими пирамидами, он шел к остановке, спрятав руки в карманы, и Саша не понимала, почему ей вдруг сделалось настолько жутко.
Просто парень. Возможно, такой же студент, как и она. Или житель соседней деревни, идет в гости к родственникам в Мальцево Откуда он взялся, тут же никого не было минуту назад!
Саша машинально сунула руку в карман и вынула ключи от дома, сжала в ладони. Кричать бесполезно, ее никто не услышит, можно попробовать отбиться ключами, ранить его, если вздумает напасть. Впрочем, чего бы ему нападать? Незнакомец держался вполне миролюбиво: проходя мимо остановки, он оценивающе посмотрел на Сашу и спросил:
Сидишь?
Сижу, буркнула Саша.
Парень выглядел вполне располагающе: высокий, худой как щепка, светловолосый и светлоглазый, он казался провинциально милым. Люди с такими лицами не совершают подлостей. Люди с такими лицами играют Иванов Царевичей в театрах юного зрителя.
Ну сиди, сиди, беспечно сказал он и пошел к перекрестку.
Саша завороженно смотрела ему вслед. На перекрестке парень вдруг развернулся и двинулся обратно Саша почувствовала, как в животе зашевелилось что-то ледяное, липкое.
Не человек маска, которую надело невидимое нечто. Когда-то у него был вид черного коня с гниющей мордой, а теперь Теперь он хочет подойти к Саше, но что-то его не подпускает.
Автобуса ждешь? поинтересовался незнакомец, сев с ней рядом. На его левой руке Саша заметила татуировку: черно-синие перья, словно рука была крылом. Она отодвинулась на скамье, с трудом подавив порыв броситься бежать. Куда угодно, обратно в Мальцево, неважно лишь бы подальше от этого человека, от этого взгляда, в котором плывут золотые блестки.
Жду, пробормотала она.
Ну жди, жди, с прежней беспечностью повторил парень.
Саша поднялась, взяла рюкзак, вышла на дорогу. Где же этот автобус?! Где же хоть кто-то живой, кроме этого странного незнакомца, который подбирается к ней, как охотник к добыче?!
Она понимала, что выглядит полной дурой. Парень мог быть просто деревенским болтуном, которому захотелось почесать язык. Он, в конце концов, не делает ничего плохого а Саша уже шарахнулась от него. Нервишки шалят, не иначе. Переучилась, переволновалась из-за зачета.