Я скинул калоши и пошлепал по доскам босыми ногами за Воланчиком. Он меня провел из сеней в другую дверь.
За дверью обнаружилась кухня. Крохотная, неуютная. Возле окна, спиной ко мне стояла девчонка: длинные ноги, короткая юбка, на макушке темный хвост.
Вот! Радостно пропел Воланчик. Знакомься. Твой босс!
Она неспешно обернулась. Окинула меня насмешливым взглядом. Прошлась по нечесаным волосам, по голым плечам, по груди. Задержалась на мокрых, прилипших к ногам трусах. Прыснула в кулачок. Я почувствовал, что отчаянно краснею.
Тут снова вмешался Воланчик. Ткнул меня локтем в бок. Горячо зашептал:
Серега, ты чего? Джентльмены всегда представляются первыми.
А я почувствовал, что у меня чешутся руки, придушить этого гада. С трудом сдержал в себе злость. Потом. Еще будет время. Стиснул зубы, сделал вид, что все идет по плану.
Оле Я поперхнулся и исправился. Сергей.
Свел вместе голые пятки, кивнул. Насрать, как это выглядит со стороны. Что есть, то есть.
Девчонка убрала от губ кулачок. Улыбнулась. Улыбка у нее оказалась заразительная, открытая.
А я Вика. Сказала она.
Глава 2. Знакомство
не огорчился. С той Викой общим у нее было только имя. На этом все сходство и заканчивалось. И мне это скорее нравилось, чем нет. Не было в ней той продуманной стервозности. От нее не веяло хищницей.
Волосы у этой Вики были куда светлее, глаза зеленые, носик прямой, точеный. Я смотрел на нее и думал, что Воланчик очень точно обрисовал ее там, в комнате. Девчонка окозалась на редкость ладной и симпатичной. А еще совсем молодой не больше двадцати.
На меня она смотрела со смехом. И это надо было срочно исправлять.
Я сделал морду тяпкой, махнул обеими руками, как заправский дирижер. Указал на табуреты. Важно произнес:
Так, подчиненные могут располагаться, а боссу необходимо принять подобающий вид. Мой наряд не соответствует этикету.
Воланчик восхитился, вытаращил глаза. Он вообще обожал восхищаться. По делу и без. Вика снова хихикнула. Я склонил голову, настолько галантно, насколько позволяли труселя в облипку, и величественно ретировался.
Уже в комнате, притворив за собой накрепко дверь, плюхнулся на стул и схватился за голову. Морда полыхала, как маков цвет. Не мужик, а чистая красна девица. Отчаянно мутило.
Я приголубил банку с огурцами, отхлебнул еще грамм двести рассола, вытянул двумя пальцами огурчик и захрустел, пытаясь привести мысли в порядок.
Странная мне задачка выпала на этот раз! Что дано неизвестно, что надо сделать неизвестно. Ничего не известно. Ничего не понятно. Не могли же меня отправить сюда для того, чтобы я щеголял перед новой Викой босиком и в трусах?
Я добыл новый огурец, откусил и сам себе посочувствовал. Там в 1978 году хоть было понятно для чего все затевалось. А здесь? Эхххх
Второй огурец тоже как-то быстро кончился, и я подумал, что не плохо было бы перекусить чем-нибудь посолиднее, поосновательнее. Поискал куда запулить огуречную жопку, не нашел, пристроил ее просто на столе.
Все, хватит нюни разводить, надо одеваться и идти. На кухне у меня сидят два потенциальных источника информации, а я, как последний дебил, прячусь от них здесь.
Установка получилась действенной. В мозгу образовался нестерпимый зуд. Информация расползалась по местам, освобождая место для новых данных. Я поднялся, потер руки и принялся искать во что облачиться к выходу в люди.
Там же валялись кроссовки. Знакомые, с белыми полосками по бокам. Когда-то и у меня такие были. На кроссовках красовалась гордая надпись Abibas. К всемирно известному бренду они не имели никакого отношения.
Я снял с гвоздя джинсы. Примерил. Штаны оказались впору. На босы ноги натянул обувку. Порыскал в поисках футболки. Не нашел ничего, даже самой захудалой майки. Заглянул в сундук. Там лежали стопками вафельные полотенца и постельное белье с больничными штампами. Все новое.
В крышку сундука изнутри было вставлено зеркало. И я, наконец-то, смог себя увидеть. Что сказать? Рост выше среднего, но не дылда. Возраст Хм, с этим у меня всегда загвоздка. На глазок, навскидку лет двадцать пять. Волосы светлые прямые почти до плеч. Густые, без челки. Карие глаза. Прямой нос. Над губой небольшой шрам. Не красавец и не урод. Парень, как парень.
На левом плече большое родимое пятно, чем-то похожее на эполет. На этом пятне я и завис.
В дверь просунулось любопытное лицо. По мою душу приперся Воланчик.
Любуешься? Спросил он максимально серьезно. Или наводишь марафет?
Я бросил на него взгляд. С ним всегда было сложно понять, шутит или нет. От этой мысли я едва не выронил крышку сундука, едва не прибил пальцы. Снова! Снова чужая мысль. Словно прошлое подбрасывает мне воспоминания по чуть-чуть. Пара слов, пара фраз. Ничего существенного.
Влад, позвал я. Называть Воланчиком его не хотелось. Кличка казалась мне оскорбительной. Ты не знаешь, где мои вещи?
Он нахмурил брови. Подошел, пощупал ладонью мой лоб.
Серый, что с тобой? Ты часом не заболел?
Я понял, что сделал что-то не так, но что конкретно не уразумел. Чтобы прояснить ситуацию, спросил:
А что такого?
Воланчик приложил ладонь к своему лбу, сравнил, разницы не нашел.