Отец на Путиловском заводе работает.
А как же вы сюда, на Фонтанку, попали?
А нас сюда из подвала переселили
Вышли мы на Фонтанку.
А где же ты здесь живешь? спрашиваю.
А вон, говорит, в большом доме, на втором этаже, там еще на двери вывеска: «Барон фон Мердер».
Эх ты, барон! говорю. Идем ко мне, наколю я тебе твои доски.
Ну поломался он для приличия и согласился.
На другой день мы уже вместе по дрова пошли, потом зазвал я его к себе, и началась наша дружба. Я ему про войну рассказываю, о Красной Армии, о деникинцах, о Колчаке, вместе с ним револьвер свой чищу, целиться его научил, азбуке Морзе выучил, короче говоря: бери парнишку на фронт, он и там без дела не окажется. Виктор тоже в долгу не остался: начал меня арифметике обучать. Придет ко мне вечером уроки готовить, ну и сидим мы с ним вместе, решаем задачки всякие.
Александра Евгеньевна во мне души не чает. После того как я с Виктором подружился и начал с ним задачки решать, она, кажется, совсем убедилась в том, что я нахожусь в отставке и не знаю, как свое время убить.
4
Довелось однажды днем остаться мне в доме одному. Старуха ушла не то карточки какието получать, не то платок какойто понесла на рынок на сахар выменивать. Сижу у себя в комнате и книжку читаю. Слышу звонок. Пошел к двери, открываю.
Стоит на парадном мужчина. Бородка клинышком, серенькое пальтецо Ничего особенного.
Взглянул на меня, хмыкнул почемуто и спрашивает:
У вас для продажи саксонского фарфора не найдется?
Вижу скупщик. За последние дни они чтото редко стали к моей хозяйке захаживать. Не захотел я упускать покупателя, дай, думаю, услужу хозяйке.
Отчего же, говорю, точьвточь как всегда отвечала Александра Евгеньевна, найдется, если заплатите пшеном или рисом.
Незнакомец ухмыльнулся, сунул мне в руку какуюто записку и, не говоря больше ни слова, повернулся и скрылся за углом. Чтото непонятно!
Вернулся в комнату размышляю и думаю, что не вредно мне эту записку прочесть. Разворачиваю. Написано не порусски, а в углу будто бы два скрещенных меча синим карандашом нарисованы. Вижу не моего ума дело.
Дождался старушку, у нас между собой условлено было квартиру пустой не оставлять, и, ни слова ей не говоря, натянул бушлат, вышел на улицу и прямым ходом к Коврову.
Так и так, товарищ Ковров, говорю, докладываю все по порядку и подаю записку.
Придется тебе, товарищ Пронин, говорит он, обождать здесь с полчасика.
Ушел он. Возвращается минут через двадцать и отдает записку обратно.
Видишь ли, к моменту наступления Юденича на Петроград белогвардейцы подготавливают вооруженное выступление, объясняет Ковров. В городе много всяких контрреволюционных групп и группочек, хоть нити от них все тянутся в один штаб. Среди них есть организация, именующаяся «Синие мечи». А где собираются эти заговорщики, мы не знали. Понятно? Иди домой, отдай своей хозяйке записку, как будто ты здесь и не был, а сам следи там во все глаза
Вернулся я домой, поговорил для видимости со старушкой о том о сем, тут Виктор ко мне пришел, я с ним о географии, о картах потолковал и только потом будто вспомнил и спохватился.
Вы уж извините меня, Александра Евгеньевна, вам тут днем записку принесли, а я и забыл.
Она берет записку, тут же при мне ее читает и спрашивает:
Разворачивали вы ее?
Как же, говорю, извиняюсь, полюбопытствовал, думал, может, срочное чтонибудь
А кто же вам ее дал? спрашивает она.
Я рассказываю все, как было. Спросил человек про фарфор, а я ему и ответил: ежели за пшено или за рис, то можно.
Правильно ответили, одобряет она. А он что?
А он ушел, говорю. Это на каком же языке написано?
На английском, объясняет она. В записке он просит меня отобрать чашки с такой маркой, как здесь указано, а зайдет он за фарфором позже.
Тут она идет к себе в комнату, приносит оттуда чашки, и действительно на донышках чашек изображены такие же точно мечи, какие нарисованы на записке. Признаться, тут я даже подумал не переборщил ли Ковров в своей подозрительности: мечи и впрямь оказались фабричной маркой.
Ну напились мы втроем чаю из этих самых чашек, Виктор пошел домой, а я лег спать.
5
Дня через три заходит ко мне вечером Александра Евгеньевна, такая довольная, веселая, приветливая.
А у меня, Иван Николаевич, радость, говорит она. Ко мне племянник в гости приехал. Помните, я вам рассказывала, который в деревне под Псковом учительствует. Приехал в командировку.
Что ж, отвечаю, очень приятно будет познакомиться.
И я рада, говорит она, что вы с ним познакомитесь, человек он славный, хороший, вы с ним сойдетесь.
Зовет она меня к себе в комнату.
Вот, говорит, знакомься, Володя.
Здоровается со мной этот Володя Парень высокий, статный, русый, глаза голубые, лицо бритое, голова под машинку острижена, одет в солдатскую гимнастерку, в ватные штаны, в яловых сапогах По облику помор, на севере часто встречаются такие рослые парни, по одежде солдат.
Вы почему же не на фронте? спрашиваю.
А у меня туберкулез, говорит он. В пятнадцатом году на германском фронте правое легкое навылет мне прострелили.