Что с тобой? участливо спросил Готтлиб. Снова плохо?
Да, нехорошо как-то стало, прошептала она, не решаясь сделать первый шаг к новым отношениям.
Здесь душно, я открою окно.
Готтлиб распахнул одну створку, да так и остался стоять лицом к улице, раскинув руки и делая глубокие вдохи. Свежий ветерок подул в комнату, приятно лаская Машино разгорячённое лицо. Она поднялась с кресла, подошла к рыцарю и встала за его спиной.
Готтлиб, прошептала Маша, и он резко обернулся.
Его шея и грудь оказались так близко от Машиного лица, что она невольно прижалась к ним и замерла, вдыхая запах мужчины. Маша почувствовала, как робко прикоснулись к её плечам руки Готтлиба, как он медленно, но с возрастающей уверенностью заключил её в объятия, и после этого подняла к нему лицо. Готтлиб словно ждал этого момента, чтобы прошептать:
Я люблю тебя, Маша. Я всегда любил тебя.
Столько чувственной искренности было в его словах, столько желания и нежности, что у Маши подкосились ноги и закружилась голова от нахлынувших эмоций. Она обхватила голову Готтлиба, приоткрыла губы для поцелуя, и в это время раздался телефонный звонок
Громкая мелодия с дребезжащей вибрацией нахально ворвалась в тишину комнаты, рассеяла волшебство, разметала очарование близости, и Маша почувствовала, как напряглись руки Готтлиба.
Кто это может звонить посреди ночи? пробормотала она, неловко высвобождаясь из объятий и направляясь к прикроватной тумбочке, где надрывался телефон. «И почему я не отключила его?» ругала она себя.
Кроме Александра, больше некому, заметил Готтлиб, снова отворачиваясь к окошку и подставляя лицо ветерку.
С его стороны это было бы верхом невоспитанности мешать спать уставшим людям. Маша взглянула на экран и сделала удивлённое лицо. Но это не он, номер высвечивается незнакомый. Как думаешь, отвечать?
Готтлиб кивнул, не поворачиваясь, и Маша ответила:
Алло.
Простить меня, фрау Мария, это Поль Браун, в смартфоне раздался голос внука Людвига фон Мирбаха. Он говорил по-русски медленно, тщательно подбирая слова. Я понимать, поздно, но надо сказать.
Доброй ночи, Поль, произнесла Маша, и Готтлиб резко повернулся. Я не ожидала, что вы позвоните так быстро.
Да-да, извинить, но хочу сказать. Очень важно.
Говорите, я вас слушаю.
Нет, не телефон. Увидеть и сказать.
Хорошо, Поль, вздохнула Маша. Завтра утром мы снова приедем в Шверин. Я так понимаю, вы что-то вспомнили?
Не надо в Шверин. Я в Бранденбург. Прямо сейчас.
Что? удивлённо воскликнула Маша. Вы в Бранденбурге? Как? Вы же собирались пораньше лечь спать?
Я плохо понимать, фрау Мария. Насовить гостиница я сейчас быть, попросил Поль. Но буду говорить только ваш супруг на улица.
Поль Браун в Бранденбурге и хочет прямо сейчас встретиться с тобой возле гостиницы, прошептала Маша Готтлибу.
Хорошо, переоденусь и выйду.
Маша сообщила название гостиницы и с беспокойством поглядывала на собирающегося Готтлиба. Странная эта ночь. Началась так волнующе романтично и перешла в загадочный приезд следом за ними внука фон Мирбаха. Получается, он что-то утаил от них на встрече но почему? Смущало присутствие Александра? И откуда такое желание говорить именно с Готтлибом? Телефон снова зазвонил.
Я сдесь, перед вход, сообщил Поль и отключился.
Браун приехал. Он совсем не так прост, каким показался. Маша взяла Готтлиба за руку. Пожалуйста, будь осторожен.
Не волнуйся, прошептал Готтлиб, привлекая её к себе. Он склонился к Машиному лицу, но в последний момент словно передумал и лишь коснулся губами её лба. Ложись спать. Ты должна отдохнуть.
Готтлиб вышел из номера, а Маша устроилась клубочком на кровати, твёрдо решив не спать, дождавшись возвращения рыцаря. Его слова о любви чудесной музыкой звучали у неё в голове. Что это было? Признание в порыве страсти? Или он и правда любит её? А как же та женщина, о любви к которой он говорил? Разлюбил или забыл, очутившись рядом с Машей? Думать об этом было приятно и тревожно. Интересно, как быстро Готтлиб вернётся? Откуда только взялся этот Поль Браун? Странный человек закончил разговор в кафе, чтобы отправиться в неблизкий путь следом за ними. Маша взглянула на циферблат смартфона время словно застыло с момента ухода Готтлиба. Она лишь на минутку прикрыла глаза, как тут же провалилась в глубокий сон.
Поль Браун стоял возле своего автомобиля перед заездом на парковку гостиницы. Увидев Готтлиба, он приглашающе махнул ему рукой.
Давайте прогуляемся по улице, предложил Браун. Подышим воздухом и поговорим. Я так понимаю, вы свободно разговариваете на немецком?
Да, конечно, согласился Готтлиб, и они медленно пошли вдоль Беккерштрассе.
Признайтесь честно, ведь вы не русский? неожиданно спросил Поль.
Готтлиб на секунду замялся, не зная, как ответить, но почувствовал, что для дальнейшей беседы с Полем это имеет решающее значение, и утвердительно кивнул.
Я так и знал! воскликнул внук фон Мирбаха, достал носовой платок и промокнул вспотевший от волнения лоб. Фух! Простите. Это эмоции. Знаете, ваш сегодняшний визит перевернул во мне все представления о жизни! Столько лет я снисходительно относился к словам деда, считая его безнадёжным сумасшедшим! Столько лет! Да, конечно, у него бывали минуты просветления, всё-таки лечение препаратами давало о себе знать, но потом снова возникали навязчивые мысли о возрождении и рыцарях. И вдруг являетесь вы!