***
Я застыла, словно какое-то жуткое заклинание заставило меня окаменеть. От Кассиана пахло дождем, совсем немного табаком и чем-то прохладным может быть, ветром далеких стран. Весь мир собрался в точку, в которой были только мы вдвоем.
Сердце грохотало так, что заглушило и шум экипажей, и полицейский свисток. Свободной рукой Кассиан прижал меня к себе так, что косточки корсета безжалостно впились в ребра я неловко, но очень искренне откликнулась на его поцелуй и вдруг подумала: если первый встречный целует так, что земля уходит из-под ног, то как же тогда целует любимый?
Вот она! услышала я крик отца, и Элдридж Уинтермун возмущенно воскликнул:
Какого дьявола?
Кассиан целовал меня еще несколько мучительно сладких секунд, потом отстранился и спросил самым невинным тоном:
Что случилось, господа?
Я обернулась, увидела отца, своего несостоявшегося жениха и пару патрульных полицейских. Один из них даже шлем снял, озадаченно почесывая затылок.
Какого дьявола ты целуешь мою дочь? проревел отец так, что все во мне заледенело. Она помолвлена! Никаких первых встречных!
Видно, Кассиан вошел во вкус или ему настолько нужна была помощница что насмешливо улыбнулся и произнес:
Поцелуй девушки с первым встречным мужчиной, не скованным узами брака, на ступенях храма святой Марии приравнивается к заключению законного брака. Верно?
Верно, кивнул полицейский, надевая шлем. Ну что, господин Гримшоу, вашу дочь мы нашли. Жива и здорова, дальше разбирайтесь сами.
И господа офицеры пошагали по улице прочь. Я сжимала руку Кассиана и боялась, что он сейчас исчезнет. Что отец и Уинтермун просто оттолкнут его, потом скрутят меня в бараний рог и уволокут прочь.
Флер, произнес отец и стукнул тростью по камням мостовой. Немедленно сюда. Никаких дурацких обычаев! Ты выйдешь замуж за господина Уинтермуна, и не смей со мной спорить!
Господа! окликнули нас откуда-то из-за колонн храма. Мы все посмотрели туда и увидели старенького священника в торжественном алом облачении, который сидел на стульчике, держа в руках свежий выпуск Времен Хартфорда.
Господа, традиционный поцелуй прошел под наблюдением священника! сообщил святой отец, переворачивая страничку. Брак считается заключенным и не орите вы так, у меня от этой погоды голова вторую неделю раскалывается.
Уинтермун возмущенно затряс десятью подбородками, потом махнул рукой и пошел прочь. Отец поспешил за ним, увиваясь и уговаривая, но Уинтермун лишь отмахивался от него, бросая что-то неразборчивое, но, разумеется, бранное.
Вот и все. Я замужем. Я избежала навязанного брака и что теперь делать?
Вы не стойте там столбами, молодежь, посоветовал священник. На храм пожертвуйте хоть десяток дукатов. Проявите уважение к святому месту.
Десяток дукатов! присвистнул Кассиан. Дорого же мне обходится найм помощницы.
Впрочем, он не стал спорить, заплатил священнику, и вскоре нам вручили свидетельство о браке. Кассиан осторожно сложил его, убрал во внутренний карман пальто, и мы двинулись от храма по улице Тагмур.
Этот район был одним из самых приличных в городе. Фонари здесь были не газовые, а с борновыми лампами, которые работали на особых чарах их свет был ярче и чище. Широкая мостовая сверкала после дождя, отражая строгие фасады домов из кремового портулендского камня. Воздух здесь был наполнен ароматом шоколадом и кофе из дорогих кондитерских, тонким запахом роз из садов за изящными оградами и едва уловимо дорогой кожей от экипажей. Кареты с фамильными гербами на дверцах бесшумно скользили по улице, запряженные сытыми, ухоженными лошадьми с тщательно завитыми хвостами. Даже уличные торговцы здесь выглядели иначе мальчики
в аккуратных фартуках разносили не каштаны, а коробки с конфетами от Фортинэ, а цветочницы предлагали не пучки полевых цветов, а орхидеи в тонких стеклянных колбах.
Задумались? с улыбкой поинтересовался Кассиан, и я улыбнулась в ответ.
Да, вспомнила, как ходила по этой улице в колледж. Он вон там, за перекрестком. У нас есть экипаж, конечно, но мне нравилось гулять.
Я осеклась, окончательно поняв, что все прошлое осталось в прошлом. И экипажа у меня теперь нет, и в саквояже лишь несколько смен белья и чулок, книги и немного денег, и я в полной власти человека, который кажется мне хорошим но что на самом деле у него в душе?
Вскоре мы оказались возле пятиэтажного здания, которое можно было принять за дипломатическую резиденцию. Все в нем дышало красотой и гармонией и светлый мрамор облицовки с серебряными прожилками, и высокие окна, наполненные золотым светом, и причудливые балкончики с витыми решетками. Даже привычный густой туман не лежал здесь клочьями грязной ваты, а струился бледной тонкой вуалью, словно ему было неловко заслонять фасад академии. Мы вошли в открытые ворота, и Кассиан махнул рукой куда-то вправо.
Это учебный корпус, а там жилой. Идемте, зарегистрирую вас у проректора по внутренней работе. Жить нам придется вместе.
Да, кивнула я. Понимаю.
Кассиан Торнфилд мой муж. И сегодня ночью он вступит в свои супружеские права почему-то от этой мысли стало очень жутко, словно я только сейчас окончательно поняла, что со мной случилось.