Вито снова склонил голову, но всем своим видом не выражал ни малейшего раскаяния. Я бы сказала, что он держался с изрядной долей наглости:
Нижайше прошу ваше высочество простить ваших подданных, если мы имели несчастье вызвать гнев вашего королевского высочества.
В свете факелов мне показалось, что девица побагровела. Плотно поджала губы, уголки которых подрагивали. Принцесса до странности напоминала сестрицу Финею.
Не столько внешней схожестью, сколько нервным посылом. С первого взгляда она показалась заносчивой и капризной. Но какой-то постной, как злющая монашка. А впрочем я не слишком хорошо была осведомлена о нравах двора. Может, мы впрямь совершили нечто недопустимое Но ясно понимала одно: то, что только что произошло, мой муж совершил намеренно. И мне очень хотелось верить, что он знал, что делал. Но это понимание одновременно отозвалось в груди разочарованием. Это было лишь очередным спектаклем. Как и все наше показное супружество
Принцесса выпрямилась, будто проглотила палку, вскинула подбородок. Ее небольшие водянистые глаза стали злыми и колкими.
Двор его величества моего отца не место для гнусного разврата. Герцог Кальдерон де ла Серда, вы нанесли мне неслыханное оскорбление. Ныне и впредь я не желаю видеть вас во дворце. Именем моего отца я приказываю вам до рассвета избавить нас от вашего общества. В противном случае я буду вынуждена принять меры.
Вито склонил голову:
Нижайше молю ваше высочество о прощении. В конце концов он замялся, будто мучительно подбирал слова, но это выглядело, как издевательство, наша вина не столь велика. Ведь и вашему высочеству наверняка знакомы сердечные порывы Ваше высочество способны на высокие чувства и полны истинного благородство. А разве не благородство прощать ближним их маленькие слабости?
Мне показалось, принцессу вот-вот хватит удар. Она даже сжала кулаки и топнула ногой:
Молчать! Молчать! Герцог Кальдерон де ла Серда, я приказываю вам убираться вон! Немедленно! Сейчас же! Мои слуги проводят вас обоих за ворота. Багаж отправят следом.
Вито пытался настаивать:
Ваше высочество, я
Молчать!
А у меня сердце замерло. Неужели нас, правда, выставят за ворота? Это было бы прекрасно. Восхитительно! Большей удачи и пожелать нельзя! Если бы не присутствие Трастамары...
Посланник хохотнул, будто подавился, но гневный взгляд принцессы заставил его сделать показательно чванливое лицо. Да и вся свита притихла. Больше никто не смеялся. Все будто напились уксуса и смотрели на нас с презрительным осуждением.
Вито «сдался». Смиренно поклонился, я не отставала. Теперь в его голосе звучали нотки истинного раскаяния.
Гнев вашего высочества справедлив. Мы смиренно подчиняемся приказу и немедленно покинем пределы дворца, как желает ваше королевское высочество.
Внутри все сжалось. Я украдкой смотрела на посланника и буквально хребтом чуяла, что он не оставит это просто так. Есть ли у него возможность повлиять на решение принцессы? Я молилась, чтобы та поскорее ушла. И она, действительно, даже развернулась, но Трастамара выступил вперед. Отвесил поклон.
Ваше кооевское высочество Ваши ешения всегда спгаведливы и взвешены. Никто не осмеится подвеъгать их сомнению. А ваше бъагонъавие выше всяких похвал. Но смею сказать, что в данном съучае имеет место небойшой конфуз. На губах посланника расползлась приторная улыбка.
Принцесса повернулась:
Конфуз? Что вы имеете в виду, герцог?
Тот смущенно хохотнул в кулачок, кивнул в мою сторону:
Део в том, что эта бесстыдная сеньоа, так оскогбившая искъючитейную бъагочестивость вашего высочества, явъяется никем иным, как законной супъугой этого осподина.
Свита охнула, как порыв ветра. Принцесса застыла, и оставалось только гадать, что в это мгновение проносилось в ее голове. Сердце сжалось. Проклятый Трастамара! Проклятый! Ведь он хочет подвести к тому, что не произошло ничего предосудительного. А это значит, что принцесса может сменить гнев на милость.
По ее лицу прокатила нервная волна.
Законной супругой? Она посмотрела на Вито: Трастамара сказал правду? Немедленно отвечайте своей принцессе!
Вито склонился:
Ваше высочество, позвольте представить вам мою законную супругу герцогиню Кальдерон, урожденную Абрабанель. И позвольте нам нижайше молить о прощении.
Колени подкашивались. Я не находила сил поднять глаза и смотрела себе под ноги. Похоже, все было напрасно. Сейчас все прояснится, и у принцессы больше не будет повода выставить нас вон.
Та, казалось, никак не могла прийти в себя. Растерянно смотрела на Вито:
Вы уединились с собственной супругой?
И теперь за ее спиной снова послышались легкомысленные смешки. Сначала робкие и единичные, но через несколько мгновений без стеснения хохотала вся свита. Трастамара тоже переменился и теперь содрогался от смеха, больше похожего на икоту. Небрежно взмахнул рукой:
Къянусь честью, ваше высочество, но Кайдеон сказал истинную пгавду. Я сам пъисутствовал на бгакосочетании этих
гоубков. Но кто бы мог подумать, что они опустятся до такой совегшеннейшей пошгости! Он, наконец, расхохотался в голос и даже смахнул проступившую слезу. Кто бы мог подумать! Он бросил на меня острый взгляд. Да это настоящий анекдотец, ваше высочество!! Пъятаться в кустах с собственной женой! Къянусь, когда я асскажу об этом его веичеству, он будет хохотать! Вот увидите! Азве можно не хохотать?!