Милостивый государь, обратилась к ворону. Тот повернул голову, даже грудь выпятил, подите вон, пока я не приготовила из вас жаркое на ужин.
К моему удивлению этот нахал послушался. Вылетел в окно и вскоре скрылся в лесу. Отлично. Туда ему и дорога. Надо бы попросить мужа перенастроить ловушки так, чтобы задерживали всех незваных гостей, в том числе и пернатых.
К тому моменту, как Владимир появился на кухне, завтрак уже был готов. Овсяная каша с яблоками разложена по тарелкам, еще теплые оладушки на большом блюде в центре стола манили румяной корочкой, чайник ждал своей очереди.
Доброе утро, Катя!
Доброе! Как спалось?
Взглянула на мужа и поняла, что могла бы не спрашивать. Тени под глазами свидетельствовали о том, что Володя едва ли уснул этой ночью, как и я. В остальном он выглядел идеально: гладко выбрит, причесан, даже попытался улыбнуться.
Неважно, признался Чарторыйский. Писал вам письмо, но не вышло. Вместо букв получились какие-то каракули, будто я впервые взял перо в руки.
Зачем письмо? спросила, рассматривая листок, небрежно брошенный мужем на стол. По сравнению с этими кривульками рецепты, выписанные врачами, казались образцом каллиграфии.
Чтобы объясниться. Я не хочу больше обманывать вас, но рассказать обо всем не могу, признался он. Поверьте, эта идея не нравилась мне с самого начала. Я проявил слабость и сожалею об этом. Если бы я мог повернуть время вспять, то никогда не согласился бы.
Так, значит? А я тут с утра как пчелка кружилась, завтрак готовила, чтобы услышать, что Чарторыйскому жаль. Я отложила ложку, встала из-за стола, отошла к окну. Надо бы вспомнить о гордости и вовсе уйти. Надо, но перед глазами был пример мамы. Из-за чего они поругались с отцом, она никогда не говорила, но жалела всю жизнь о том, что не нашла в себе сил помирится с ним. Кто знает, как сложилась бы их судьба, прояви хоть кто-то из родителей толику благоразумия, сделав первый шаг.
Я осталась. Смотрела на дворников, которые расчищали снег, на резвящихся на улице ребятишек. Кусала губы, чтобы не расплакаться.
Катя, я дурак, простите! воскликнул Владимир. Я хотел сказать вовсе не это. Вернее, не только это, не так Я действительно не желал этого брака, вовсе не думал о женитьбе, но судьба распорядилась иначе.
Вы жалеете, я поняла, перебила его. Слишком больно было слушать подобные признания. Не стоит продолжать.
Стоит! Да посмотрите же на меня, Катя!
Владимир обошел меня, загородил окно, мешая наслаждаться
видами. В его глазах я видела отголоски тех же чувств, которые испытывала сама страх, отчаяние, растерянность.
Вы сами сказали
Сказал, что дурак, который не умеет красиво говорить. Я едва знаю вас, как и вы меня, понимаю, что я далеко не самая завидная партия, но никогда не прощу себе, если отпущу, если позволю недосказанности или чьей-то злой воле разрушить наши отношения. Две недели все, о чем я прошу, а потом решите, достоин ли я вас, сможете ли простить меня. Если нет, я сдержу слово и уйду.
Нет!
Я прижала ладонь к его губам и тут же отдернула руку.
Значит, вы уже все решили?
Решила, ответила, вдохнула поглубже и добавила:
Я не хочу, чтобы вы уходили.
Глава 20 В которой можно и на людей посмотреть, и себя показать
Я проводила его, навела порядок на кухне, взяла табурет, портновскую ленту, купленную накануне, и занялась измерениями. Начала с окон в гостиной. Здесь занавески требовалось заменить в первую очередь. После перешла в спальни, затем на кухню и, наконец, в кабинет. Надо бы спросить у Володи, какие цвета он предпочитал. Все-таки ему проводить в этой комнате больше времени, чем мне.
Стоило только подумать о муже, как на душе потеплело. Я, кажется, не только влюбилась, но и успела полюбить его. Разве могло быть иначе? Вдруг вся моя жизнь была лишь подготовкой к этой встрече? Нет, глупости, и все же мне хотелось верить, что мое появление здесь не случайность. С другой стороны, если у нас с Володей все сложится, это будет означать, что мы сами так решили, а не следовали указке неких высших сил.
Измерив все оконные проемы, постарались удержать цифры в уме. Это было несложно, не так много требовалось запомнить. На всякий случай следовало купить бумагу, чернила, перья. Не ручки, а именно перья, будто их наличие было чем-то само собой разумеющимся. Не в первый раз ловила себя на мысли, что не только говорить, даже думать стала так, как жители этого мира. Еще немного, и, глядя на меня, никто не узнает попаданку из другого измерения.
Так, теперь пора заглянуть в текстильную лавку, а оттуда зайти к швее. До Нового года осталось осталось всего две недели, хотелось до праздника обновить все в доме. Интересно, елки здесь ставят? Вокруг их много, но все они растут на улице. Елочные базары тоже не приметила. Надо как-нибудь наведаться в город и посмотреть.
В текстильной лавке взяла образцы тканей и отправилась в портновскую. Надеялась успеть до обеда. Владимир, конечно, сказал не ждать его, но мне хотелось вернуться раньше него. Мужа я, к сожалению, о своих планах не подумала предупредить.
Снег под ногами весело скрипел. Солнце пригревало почти по-весеннему. На душе пели птицы. Я шла уже довольно долго, но до сих пор не нашла тот самый дом номер двадцать четыре по Заречной улице. Мне бы телефон с картой, чтобы не заблудиться. За неимением оного пришлось по старинке останавливать и спрашивать прохожих.