Костомар, следуя моему мысленному приказу, медленно наклонился, и его пустые глазницы оказались на одном уровне с их испуганными лицами. Зелёный свет от Нюхля играл на полированном черепе.
Я ем грунт? спросил он с вопросительной интонацией. Я мысленно перевёл его универсальный вопрос: «Ну так что, господа? Мы договорились?»
Согласны! выпалил Леонид.
На всё согласны! почти в один голос с ним выдохнул Вячеслав. Только только уберите его!
Сделка заключена. Два новых оперативника в моём распоряжении.
Я вышел из-за их спин, где всё это время стоял в тени, и, когда Костомар спрятался в шкаф, спокойно щёлкнул выключателем. Обычный, резкий свет больничных люминесцентных ламп залил ординаторскую, безжалостно превращая театр кошмара обратно в скучный служебный кабинет.
Вот и славно, сказал я уже своим голосом, глядя на двух взрослых мужчин, дрожащих на полу. Представление окончено. Можете идти. Развяжите себя и возвращайтесь на свой пост. Доложите Морозову, что объект, то есть меня вы не нашли. НИГДЕ! И помните сегодня вы ничего не видели и не слышали. Просто тихое, скучное дежурство. Понятно?
Они судорожно закивали, не в силах вымолвить ни слова.
Спотыкаясь, путаясь в собственных ногах и толкая друг друга, они вывалились из ординаторской. Я слышал, как их торопливые, панические шаги затихли в дальнем конце коридора.
Я снова выключил свет, чтобы никто не видел Костомара на камерах.
Тот выполз из шкафа.
Я ем грунт! Костомар с лёгким щелчком отсоединил свою левую руку и дружелюбно помахал ею им на прощание. Хоть они уже и давно ушли.
Да-да, туда им и дорога. Браво, Костомар, похвалил я. Достоин императорской сцены. Твой выход был безупречен.
Я ем грунт! скелет с гордостью выпрямился, ударив себя костяшками пальцев в грудину, и отвесил глубокий, скрипучий театральный поклон.
Я достал из шкафа для спецодежды запасной медицинский халат самого большого размера, хирургическую маску и шапочку.
Надевай. С этого
сигнализации на дверной ручке и на массивном сейфе в углу.
Нюхль, займись камерами и сигнализацией, мысленно приказал я. Замкни контур на себя. Пусть пишут статичную картинку пустого кабинета.
Через минуту невидимка вернулся, довольно фыркнув. Путь был чист.
Я открыл дверь, и мы вошли в святая святых «Белого Покрова». Кабинет был именно таким, каким я его и представлял. Массивный дубовый стол, глубокие кожаные кресла, портреты членов императорской семьи на стенах. Всё здесь кричало о статусе, власти и консервативных ценностях.
Ищем документы, компромат, что угодно подозрительное, скомандовал я шёпотом. Разделяемся. Ты шкафы, я стол.
Костомар кивнул и бесшумно направился к застеклённому стеллажу, где хранились какие-то медицинские диковинки и награды. Первым делом он взял в руки человеческий череп, верхняя часть которого была срезана и отполирована, превращая его в пепельницу.
Я ем грунт! с ноткой глубочайшего возмущения произнёс он, потрясая находкой.
Да, безвкусица полная, согласился я, методично вскрывая ящики стола один за другим. Варварство.
Следующим объектом его внимания стал полноразмерный анатомический скелет, стоявший в углу.
Я ем грунт? Костомар подошёл к нему и деликатно потрогал пластикового собрата за плечо, явно спрашивая: «Ты не из наших, случайно?»
Это учебное пособие, Костомар. Он никогда не был живым. Ну, в том смысле, как ты, пояснил я, просматривая очередную папку с финансовыми отчётами.
Костомар с явным сочувствием покачал головой и по-отечески погладил пластиковый макет по черепу.
Затем он обнаружил стопку рентгеновских снимков и, не найдя другого источника света, поднёс их к светящимся зелёным глазам Нюхля, используя его как негатоскоп.
Я ем грунт! радостно воскликнул он, показывая мне один из снимков. Видимо, принял эти изображения белых костей на чёрном фоне за семейные фотографии.
Если вы двое не прекратите дурачиться, не выдержал я, то я отправлю вас в анатомический музей. Тебя, Костомар, как экспонат «скелет неизвестного аристократа, злоупотреблявшего борщом». А тебя, Нюхль, в банку с формалином под табличкой «неопознанная магическая аномалия, вид плотоядный».
Оба немедленно прекратили баловство и с удвоенным рвением принялись за поиски. Костомар начал методично перебирать папки в шкафу, а Нюхль юркнул под стол, обнюхивая пол в поисках тайников.
Я активировал некро-зрение, надеясь найти то, что всегда сопровождает тёмные тайны остаточные эманации страха, следы старой крови или ауру мёртвых тканей. Но кабинет был стерильно чист. Слишком чист даже для перфекциониста, которым был Морозов.
Странно. Морозов параноик. А у любого параноика обязательно должен быть тайник. Место, где он хранит свои самые грязные секреты.
Тогда я переключил фокус восприятия. С тьмы на жизнь. И сразу же почувствовал. За массивной стеной, увешанной дипломами, слабо, едва заметно пульсировала жизненная энергия. Подавленная, истощённая, но определённо человеческая.
За стеной кто-то есть, сообщил я своей команде. Живой человек. Ищем потайную дверь.
Мы принялись за работу с утроенной энергией. Я методично простукивал дубовые панели, ища пустоты. Нюхль, распластавшись по поверхности, искал аномалии в магическом фоне. Костомар проверял книжные полки классическое место для скрытых рычагов и механизмов.