Царство Каркемиш. Эти земли пока не затронули ни войны, ни нашествия диких племен. Могучая крепость на высоком холме, со стенами толщиной в восемь шагов охраняла Нижний город, покорно обнявший крутые склоны. Здесь и раньше жило больше десяти тысяч человек, а теперь так и вовсе город принял беглецов из разоренных селений Заречья, сбежавшихся под его защиту. Каркемиш отбил все нападения вышедших из пустынь племен ахламу(5) и даже кое-как торговал с соседней Ассирией, которая сама едва выбралась из череды смут и мятежей. Каркемиш охранял брод через Евфрат, и нет лучшей переправы на недели пути вверх и вниз по течению.
Кулли бродил по городу, дома которого ничем не отличались от жилищ Угарита, Дамаска и Библа. Желто-серый кирпич, обожженный на солнце, плоские кровли домов и кривые, узкие улочки, ведущие к рынкам и городским воротам. Кулли бывал в Каркемише раньше, а потому, оставив караван на постоялом дворе, лишь с двумя слугами, пошел прямо к дому господина Татиа, носившего громкий титул Гал-дубсар, начальник над писцами. Именно этот человек ведал торговыми делами и пошлинами.
Кулли поднялся в цитадель и направился к кварталу, центром которого был царский дворец. Он нашел нужный дом, подошел к резной, потемневшей от времени двери, и решительно постучал. Он уже бывал здесь, но тогда этот человек всего лишь заведовал канцелярией областеначальника, а не всеми делами великого царя, истинного Солнца, Великого копьеносца и любимца богов.
Посмотрим, вспомнит ли подумал Кулли, стоя между каменных колонн портика. Должен вспомнить, он немало получал с моего отца.
Ты кто? слуга высунул на улицу всклокоченную голову и с подозрением уставился на купца. И чего тебе надо?
Скажи господину, купец из Аххиявы прибыл, терпеливо ответил Кулли. Я хотел бы припасть к его стопам и преподнести дары.
Жди! бросил слуга и хлопнул дверью так, что с нее чуть было не отлетели бронзовые накладки. Впрочем, его впустили тут же. Видимо, заветное слово «дары» сработали как нужно. Оно всегда срабатывало, сработает и сейчас.
Дом был богат. Первый этаж сложен из камня, он снаружи украшен каменными плитами с высеченными на них узорами. Второй этаж кирпичный, с балками из кедра, засыпанных сверху глиной, утрамбованной до состояния камня. Внутри полумрак, который рассеивается лишь светом из небольших окошек, перекрытых каменными решетками, намертво вделанными в кладку. Бронзовые светильники чадят, разгоняя своими бликами душные потемки кирпичного мешка.
Мебель из Вавилонии, тут же подметил Кулли. Искуснейшая резьба. Тут не умеют так.
Кто ты, купец? в комнату вплыл толстяк, украшенный окладистой бородой, и с натужным кряхтением уселся в кресло, выставив вперед загнутые носки хеттских сапог.
Население здесь больше лувийское, но вся знать из древних хеттских родов. Так повелось еще с тех пор, как великий Суппилулиума I завоевал эти земли. Царь Каркемиша Кузи-Тешуб его далекий праправнук. И он смог удержать власть, когда столица пала, а последний царь страны Хатти пропал без следа, словно и не было его никогда.
Семь раз и семь припадаю я к стопам господина! низко склонился Кулли. Господин должен помнить меня. Я был у него три года назад и подарил ткани и мешок фиников.
Лицо знакомое, напрягся вельможа.
Кулли, напомнил купец, доставая из дорожных мешков полотно, бронзовые кувшины и тирское стекло. Меня зовут Кулли. Я теперь тамкар царя Энея, повелителя Сифноса, Наксоса, Пароса и иных островов Великого моря.
Но как ты добрался сюда? выпучил глаза Татиа. Когда слуга сказал, что пришел человек из Аххиявы, я чуть было не приказал высечь его за наглую ложь.
Царь Эней владеет городом Угарит, пояснил Кулли, Он взял его под свою руку сразу после того, как светлый царь Аммурапи был убит людьми, живущими на кораблях.
Угарит принадлежит великому царю, упрямо выпятил челюсть Татиа. Тебе ли не знать, купец!
Но великий царь пропал без следа! с деланным удивлением посмотрел на него Кулли. Хаттуса пала, а на землях страны Хатти беснуются кочевники мушки и каски. Мне ничего не известно ни про царя царей, ни про его священную супругу тавананну. Простите за дерзость, великий, но я прибыл из далеких земель.
Старого царя больше нет, наставительно ответил писец. И теперь по праву великим царем стал Кузи-Тешуб, наместник Каркемиша. Вот, читай!
Кулли послушно взял в руки глиняную табличку и забубнил, водя пальцем по окаменевшим клинышкам.
«Так говорит Солнце, Мурсили, великий царь, царь страны Хатти, любимец Могучего Бога Грозы, сын Суппилулиумы, великого царя, царя страны Хатти, героя. Я заключил этот договор, чтобы возвеличить Пияссили, моего дорогого брата, а в будущем его сыновей и его внуков. Какой бы сын, внук или потомок Пияссили, ни встал на великое место в стране Каркемиш, только тот, кто будет тухкантисом(6) у Солнца, да будет один выше по рангу царя Каркемиша. Когда Пияссили, царь Каркемиша или его сыновья будут приходить в Хаттусу, его не должны заставлять вставать перед Солнцем со своего места. Слово Лабарны, великого царя, нельзя отбросить, нельзя разбить. Пусть всякий, кто его изменит, станет противником в суде для Могучего Бога Грозы, моего господина, Солнечной богини города Аринны, моей госпожи и для всех богов».