Тимофей сплюнул за борт, меланхолично посмотрел на то, как его плевок исчезает с поверхности мутной нильской воды, а потом заорал.
Чего гогочем? Девку в трюм! Знаете, как тут простолюдинов казнят?
Как? с любопытством спросили гребцы.
С затеями! Вот как! важно поднял палец Тимофей. Их крокодилам скармливают! Поплыли быстрее! Того и гляди за нами погоню пустят!
Перспектива быть съеденными крокодилами была оценена правильно, и вскоре тридцативесельный корабль стрелой мчался по речной глади. Ну, как мог, так и мчался. Купеческая же лохань с круглыми бортами, а не длинный и узкий кораблик, на котором парни привыкли пиратствовать. Тимофей спустился в трюм, где две бабы выли в голос, размазывая по лицу дурацкую краску, которой египтяне зачем-то обводят свои глаза. Служанке лет под сорок, старуха уже морщинистая. Она Тимофея не заинтересовала. А вот девчонку он разглядел более внимательно. Она была хороша, и даже потеки туши на лице не могли скрыть нечеловечески правильную красоту и нежную, почти прозрачную кожу. Худовата только, с небольшой острой грудью, которую она изо всех сил пытается спрятать, старательно сутуля тонкие плечи.
Главк, переводи! рявкнул Тимофей, низ живота которого наливался звериным желанием. А ведь он поклялся, что девка нетронута будет.Вот проклятье!
Говори, старшой! воин из бывших шарданов спустился в трюм и сел на мешок с зерном.
Им есть что обсудить, ведь уплыть из порта Пер-Рамзеса это совсем не значит, что ты уже сбежал из Египта. Это ведь восточный рукав Нила, граница с Ханааном, откуда идет одно войско морского народа за другим. Тут даже с собаками чужаков ищут. Устье рукава охраняют и малые корабли-разведчики «тешен», и многовесельные «кебенет», набитые до отказа лучниками. И через узкие протоки Нила не пройти, там спрятаны засады стрелков. Тут же подадут дымовой сигнал, и на выходе тебя будет ждать целый флот, который сожжет твои паруса огненными стрелами, крючьями вытащит корабль на мель, а потом перестреляет всех к эриниям. Раненых добивать не станут, их прямо на берегу посадят на кол, для услаждения взора проплывающих купцов. Или сначала утопят, а потом посадят на кол. Тут давно разучились понимать шутки. Но три мины серебра это три мины серебра. Двадцать обычных баб можно купить за такую гору колец. Что бы и не рискнуть.
Слушайте меня внимательно, Тимофей придавил несчастных
свирепой женщин тяжестью взгляда. На корабль скоро поднимется воин вашего царя. Он осмотрит груз и документы. Вы будете лежать под грудой мешков и дышать через раз. Если вас услышат, то заставят разгрузить корабль. А для нас это верная смерть. Так вот, пока мои парни будут биться с воинами, я буду медленно резать вас на ленты. И когда нас возьмут, от вас не останется ни одного куска больше моего ногтя. И каждый этот кусок будет перед смертью страдать.Поняли?
Главк перевел, и служанка, мертвенно побледнев, часто-часто закивала. Она поняла все и сразу. А вот девчонка смотрела с такой растерянностью и обидой, что у Тимофея даже ненависть в груди вскипела, словно в котле. Он всей душой ненавидел таких девок. Богатых, гладких, выросших в довольстве и неге. Они даже помыслить не могли, что с ними случится что-то плохое. Сколько таких истошно визжало потом под Тимофеем, и не сосчитать.
Ты что, сучка, не поняла? заревел он и схватил ее за волосы, пытаясь запрокинуть голову. А-а-а! Это еще что такое! Вот тварь!
Вычурная прическа волшебной красотки осталась у него в руках, а сама она оказалась совершенно лысой, обросшей коротеньким ежиком смоляных волос. Тимофей брезгливо отбросил парик в сторону, словно дохлую крысу. Он ведь и не знал о таких обычаях. Как-то и в голову не приходило спросить. Он свирепо посмотрел на Главка, который катался от хохота по мешкам с зерном и прорычал.
Объясни этой дуре так, чтобы поняла, Главк! А потом засунь их под мешки! Иначе нами крокодилов накормят! Вот ведь стерва! Все желание сразу пропало! Тьфу! И как они с лысыми бабами спят? Чуть не сблевал!
Кулли плыл вдоль берегов бывшей страны Амурру. Большой и сильный караван царя Сифноса не по зубам морским разбойникам. Совсем скоро они окажутся дома, лишь сделают остановку в Угарите, где оставят часть зерна и жалование воинов. Этот город понемногу приходил в себя, хоть там и десятой части прежнего населения не осталось.
Кулли смотрел на море и слушал один небезынтересный разговор, который прямо сейчас шел в трюме.
Я помню тебя! это говорила Нефрет. Ты тот парень с рынка.
Да, это я! Твой отец сказал мне, что тебя украли, и я последовал за тобой и выкупил вас из рабства. Я рискнул своей свободой и жизнью, чтобы спасти вас!
Правда? две женщины изумленно выдохнули. Ты просто герой. Ты вернешь нас домой, к родным?
Не верну! Я плыву на Сифнос. Царь этого острова предложил мне должность Хери-хесет, «главного мастера работ», и я буду служить ему.
А как же я? услышал Кулли возмущенный девичий возглас. Я не хочу на Сифнос! Я даже не знаю, где это варварское место! Отвези меня домой! Отец заплатит тебе!
Нет! Ты станешь моей женой! послышался решительный ответ.