Принесли служанки большой кувшин семилетнего вина.
Мгер, не слезая с коня, выпил, и голова у него закружилась.
Подержите стремя! приказала Исмил-хатун. Слуги подержали стремя, и Мгер слез с коня.
Исмил-хатун вышла к Мгеру навстречу, провела его во дворец и еще раз ему сказала:
Добро пожаловать!
Так зачем ты меня звала? спросил уже захмелевший Мгер.
Я звала тебя, Мгер, чтобы ты страну мою усмирил, отвечала Исмил-хатун. Семь князей меня не признают. Мсырскому царству гибель грозит вот почему я тебя звала.
Это другое дело! молвил Мгер. Дай мне поесть, а поутру созови непокорных князей. Я знаю, как с ними надо говорить.
Обрадовалась Исмил-хатун, усмехнулась.
Мгер! Я послала тебе пояс свой и покрывало, я звала тебя к себе. Вот для чего я тебя звала!
Этому не бывать! сказал Мгер. Не могу я к тебе пойти. Я христианин, а ты иноверка.
Усмехнулась Исмил-хатун:
Мгер! Я тебя полюбила давно, в ту самую пору, когда ты единоборствовал с Мсра-Меликом. И ты будешь мой! Волей иль неволей, а будешь. Я ждала тебя столько лет! Женись на мне, управляй моим царством, обороняй меня от врагов!
Исмил-хатун допьяна напоила Мгера сладкими словами и семилетним воином, напоила и к себе увела. Добилась она своего. А потом, когда Мгер заснул безмятежным сном, она конюхов своих призвала и сказала:
Гоните
Джалали к табуну наших кобылиц!
Поутру семь непокорных князей перед Мгером предстали. Мгер сурово поглядел на них и сказал:
Что ж, князьки, пришли?
Князья отвесили низкий поклон. От страха слова не могут вымолвить.
Князья! сказал Мгер. Вам ведомо, кто я таков, что я за человек?
Ты Львораздиратель Мгер из Сасуна, отвечали князья. На небе мы никого не знаем, кроме Бога, а на земле никого, кроме тебя.
Теперь вы признаёте Исмил-хатун? спросил Мгер.
По твоему повелению признаём, отвечали князья.
Тут семь мятежных мсырских князей поклонились Мгеру и Исмил-хатун до земли и, пятясь, направились к выходу.
На другой день Мгер стал собираться в обратный путь, но Исмил устроила так, что хмель у него не прошел.
Спустя девять месяцев, девять дней и девять часов Исмил-хатун родила сына. В память мужа назвала его Мсра-Мелик.
Семь лет Исмил-хатун поила Мгера вином, не давала ему отрезвиться.
Вином и любовью опьяненный Мгер позабыл Армаган, позабыл Сасун, позабыл родных и друзей.
Однажды Мгер вернулся с прогулки и, услышав голос Исмил-хатун, остановился в дверях. Исмил-хатун качала на руках сына и пела:
Орленок ты мой, Мсра-Мелик!
Пусть всегда будет ясен твой лик!
Мсырский пламень жарче раздуй,
А сасунский пламень задуй!
Горько было Мгеру услышать эти слова. «Что же я наделал! подумал он. Пришел в эту страну, Мсыра пламень раздул, Сасуна пламень задул!»
Вошел Мгер в светлицу к Исмил-хатун и сказал:
Исмил! Чему ты учишь сына? Он еще из яйца не вылупился, а ты его на дурные мысли наводишь? Разве затем я его породил, чтобы он погасил светоч армян?.. Чего ты смеешься?
А почему бы мне не смеяться? молвила Исмил-хатун. Я рада, что у меня сын. Подрастет он и покорит мне весь мир!
Ах, вот оно что! вскричал Мгер. Ты родила от меня сына, чтобы он погасил сасунский светоч? Чтобы он мой народ погубил, а твой народ превознес? Так или не так?.. Знай же: на лишний день не останусь я в Мсыре и больше к тебе ни ногой! Еду в Сасун!
На это ему вдова Мсра-Мелика ответила так:
Мгер! Я хотела иметь от тебя сына. Я хотела, чтобы у Мсыра был могучий наследник, чтобы светоч Мсыра горел всегда ярко, для того-то я тебя и позвала, для того семь лет поила тебя вином. Цели своей я достигла. Теперь поступай как знаешь: хочешь уходи, хочешь оставайся.
Тут Мгер совсем отрезвел и крепко задумался:
«Горе мне! Пришел я в чужую страну и прожил здесь целых семь лет. Как я теперь покажусь на глаза Армаган или Огану? Видишь, Мгер: сбылись их пророчества! Говорила мне жена: «Не ходи», а я ее не послушал».
И взяло Мгера зло на себя:
«Лучше бы я тогда ногу сломал и в Мсыр не пошел. Семь лет чужую ниву поливал, а моя нива засохла. Ах, что ты наделал, Мгер!.. Светоч Армении погасил, светоч Мсыра возжег!»
Молча сел Мгер на коня, выехал из Мсыра и с поникшею головою воротился в Сасун.
РОЖДЕНИЕ ДАВИДА
Радуйся, царица, Мгер воротился!
Армаган приказала двери запереть на замок, ворота на засов, в черные одежды облеклась и села у окна.
Подъехал Мгер, видит: двери заперты на замок, ворота на засов, кругом ни души. Приуныл Мгер. Палицей постучал в ворота.
Что бы это значило? сказал он. Отчего двери моего дома от меня заперли, отчего меня не впускают в мой дом?
Армаган высунулась в окно и крикнула:
Оттого, Мгер, что ты мне больше не муж! Раз ты меня бросил, раз ты меня опозорил, раз ты уехал к Исмил-хатун, ты мне больше не муж и ко мне не приходи.
Мгер, томимый раскаяньем, взмолился к ней:
Отопри дверь, Армаган!
Нет, не отопру, Мгер, молвила Армаган. Ты поехал в Мсыр разжигать очаг, а сасунский очаг загасил. Теперь ты должен свой грех искупить. Сорок лет надлежит нам с тобою жить врозь только тогда Бог тебе дозволит прийти ко мне.
Мгера ее слова озадачили.
Армаган! сказал он. Спустя сорок лет будет поздно. Сын Исмил-хатун подрастет, возмужает и разрушит Сасун.