Там был свидетель. Итамар Дамари. Можешь спросить его. Шошан сказал, что прощает смерть Йосефа. Что он понимает. И мстить не будет. Так что никакого резона у меня не было устраивать этот эту заваруху.
Тебе возможно, заметил Натаниэль. А в людях своих ты уверен?
Уверен. Пойми, всем осточертела эта бессмысленная драка. Мы хотим делать бизнес. Понимаешь? Ничего больше. Гай говорил с детективом откровенно. Ни одному полицейскому он, разумеется, не сказал бы ни о взрыве машины с Йосефом Дамари, ни о вражде между бандами, унесшей за два года восемь человек с обеих сторон. «Какая война? Какие банды? Я честный бизнесмен. И вообще, говорите с моим адвокатом». Поэтому Натаниэль начал склоняться к мысли, что Гай говорит правду и о своей непричастности к убийству Седого.
Хорошо, сказал он. Предположим, ты тут ни при чем. Но может быть, кто-нибудь из твоих парней не хотел покоя? Молодое поколение, знаешь ли
Гай пренебрежительно махнул рукой.
Молодые, что они понимают в жизни? Я знаю каждый их шаг, я знаю каждую их мысль. Нет, не было этого.
А если те, кто был виновен в этом, как ты сказал, несчастном случае, не поверили слову Дамари?
Испугались, что он все-таки отловит их и устроит что-то вроде такого же случая? Несчастного? Как тогда?
Ример поправил платок. Судя по его лицу, он уже жалел о пятнадцатиминутной игре в искренность. Все же ответил, правда неохотно:
Слышал я краем уха, что их нет
в стране. Смотались куда-то в Европу. То ли во Францию, то ли в Швейцарию. От греха подальше.
Ладно, Розовски со вздохом поднялся на ноги. Тогда я пойду. Значит, у тебя нет никаких предположений. Жаль, жаль
Погоди, сказал Гай, тоже вставая. Я знаю, ты влез в это дело из-за своего парня. Которого ранили шальной пулей. Я звонил в больницу, слава богу, с ним все в порядке. Это уж точно никуда не годится. Я имею в виду, когда страдают посторонние. И еще этот хозяин кафе как его, Арад, кажется? Тоже бедняга. Я передал его вдове деньги. Не потому, что причастен к этому, просто по-человечески. По-моему, и Дамари сделали то же самое. Нет, так не годится. Я всегда был против таких вещей, ей-богу, ты меня знаешь, Натан Гай махнул рукой. Редкий случай, но я готов был бы тебе помочь. Убийство Седого никому не было нужно: ни его братьям ну, это-то понятно Но и мне тоже ни к чему! Мы же обо всем договорились, повторил он. Все налаживалось. А теперь, сам понимаешь, ничего не известно. Что будет, как будет. Теперь главное удержать людей от большой крови. Иначе всему конец.
Беседуя с Гаем Римером, Натаниэль ни на мгновение не забывал, что тот замешан в нескольких убийствах, а бизнес, о котором так деликатно упоминал время от времени глава гиват-рехевской группировки, наркоторговля. Ему разонравилась предложенная им же самим игра. Вдруг стал неприятен этот тип в новеньком дорогом костюме, с перстнем и цепочкой на шее, отечески опекающий малолетних футболистов.
Надеюсь, ты не подкармливаешь этих ребят своим зельем? сухо спросил он. А то они вряд ли доживут до серьезных соревнований Помолчи, помолчи, Гай. И послушай меня внимательно. Я к тебе не за помощью пришел. В такой помощи я никогда не нуждался. Вот что я тебе скажу, Гай. Если окажется, что в убийстве был замешан ты или кто-нибудь из твоих пеняй на себя. Я частный детектив, и расследование мое частное. Я за него сам себе плачу. Так вот, если в деле виновен ты лучше бы тебе самому пойти в полицию. Там тебя адвокаты отмажут, явку с повинной учтут, чистосердечное признание. Со мной такие варианты не пройдут. А насчет войны по мне, так перестреляйте вы друг друга, люди только спасибо скажут. Но если опять начнется пальба по случайным прохожим тебе конец, Гай. Я слов на ветер не бросаю После напряженной паузы, когда они оба смотрели в глаза друг другу, Натаниэль вдруг улыбнулся. Я шучу, сказал он. Пятнадцать минут прошли, Гай. Конечно, ты всего лишь честный бизнесмен, знающий куда вложить деньги. Не более того Он повернулся и, не прощаясь, пошел к машине.
Глупо было говорить все это. Глупо было срываться. Да и черт с ними со всеми. Помощник нашелся! Спасибо, лучше не надо. И вообще, полагаться на помощь человека, сходящего с ума от страха, весьма рисковано, даже если забыть о прочих обстоятельствах. А Гай в полном смысле слова трясся от страха. Правда, старался не подать виду, но Натаниэль, давно знавший гиват-рехевского короля, почувствовал это сразу. Гай не просто боялся, Гай с ума сходил от страха. И не удрал за границу только потому, что такой поступок однозначно подтвердил бы его причастность к убийству конкурента. Дальше вопрос времени. Братья Дамари разыскали бы его даже в Антарктиде среди пингвинов.
Прежде чем покинуть Гиват-Рехев, Натаниэль немного поколесил по улицам. Подъехав к условной линии, разделявшей оба района Гиват-Рехев и Пардес-Шауль, он ненадолго остановился, раздумывая о своем дальнейшем маршруте. Потом быстро проехал несколько пардес-шаульских улиц, как две капли воды похожих на улицы недавно оставленного им Гиват-Рехева такие же пыльные, с однообразными серыми домами, с горами мусора вокруг мусорных баков.