Что случилось?
Не знаю. Костик побежал на какой-то выстрел и махал нам руками следовать за ним.
Схватив вторую винтовку, я уже стремительно понёсся вслед за Костей, а профессор, недолго думая, схватил пистолет и кинулся за мной. Среди кустов мелькнула спина Габриэля и, уже подбегая к ним, я отчётливо услышал второй выстрел, прогремевший, казалось, у меня над самым ухом: спросонья не разберёшь.
На поляне никого не было, если не считать нескольких обезьян, пытавшихся укрыться от выстрелов в гуще листвы. Они визжали и яростно кидались сверху, но, не достигнув нижних веток, грозили нам с высоты, оскалившись, своими клыками. Профессор не отстал, и мы ринулись в кусты, откуда слышали выстрел.
Вот, собственно, и всё.
Семёна мы нашли среди смятых порослей тростника, где он лежал с торчащим из груди армейским ножом, какие используют в любой армии мира. Кто-то вонзил его в тело по самую рукоятку. Рядом присел Костик и громко плакал навзрыд, не обращая на нас внимания. Он даже не заметил ружья, валявшегося тут же, под ногами у его мёртвого товарища.
В ту секунду мне показалось, что я проваливаюсь в какую-то бездну, увлекая за собой всё, что когда-то принадлежало нам обоим с Семёном. Нашу многолетнюю дружбу, жён, дочерей и всю жизнь, которую мы прожили с ним бок о бок, ни разу крупно не поссорившись. Всё, казалось, вымерло в секунду. Мне стоило только взглянуть в его остекленевшие глаза, устремлённые безжизненным взглядом в пасмурное небо, как я тут же лишился сознания. Как мне потом сказали, дождь в это мгновение тоже, на удивление, прекратился.
Колесо фортуны снова совершило очередной оборот.
********
Где все? спросил я, выхватывая из небытия страшные воспоминания о непоправимой трагедии. Надо мной, склонившись и обтирая лицо мокрой тряпкой, сидел Костик с заплаканными глазами.
Сёму хоронят, проронил он и шмыгнул покрасневшим носом.
Сколько я был без сознания?
Часа полтора. Ты пока лежи, мы тебя укрыли пледом Габриэля, успели могилку выкопать, сейчас засыпаем землёй. Я пойду, сменю профессора, снова шмыгнул он носом и ушёл. Тут же ему на смену пришёл Андрей Сергеевич.
Молчи, Саша, я сам всё расскажу. Ты когда в обморок упал, ударился головой о пень, потому и пролежал так долго без движений. Тошнит?
Вроде, нет
Хорошо.
Я проглотил вязкую слюну.
Как там он? кивнул я в сторону кустов.
Уже засыпали и поставили крестик. Костя сбегал в лагерь, принёс пустую банку, я написал записку, и мы закопали слева от холмика.
Он помолчал, давая мне прийти в себя. Потом я поднялся и привалился спиной к дереву, стараясь не смотреть в сторону ненавистных теперь мне кустов.
Того, кто это сделал, видели?
Нет. Габриэль тут же, увидев мёртвого Семёна, бросился за ними, но тех и след простыл.
За ними?
Да. Их было двое. Засада. А тот человек, за которым погнался Семён, был приманкой. Убегая от Семёна, первый незнакомец промчался в кусты мимо того дерева, указал он рукой на пальму, а второй стоял наготове, заранее подняв нож. Пробегая мимо, Семён и получил мощный удар ножом в грудь. Тогда-то он и выстрелил во второй раз, но уже падая навзничь на землю. Выстрел ушёл в небо, оба мерзавца скрылись. Подбежавший Габриэль заметил лишь следы, обрывающиеся у воды. Их ждала лодка.
Профессор умолк, вытирая влажные глаза. Он любил Семёна, поскольку тот был его воспитанником и помощником едва ли, не во всех походах, которые организовывал начальник экспедиции.
А следы?
Профессор внимательно посмотрел на меня скорбным взглядом.
Следы, Саша, были от армейских ботинок.
Затем помолчал и добавил:
Две пары.
Сейчас я уже не помню, какие мысли крутились тогда у меня в голове, лихорадочно пытаясь найти ответ на накатившие вопросы. Кто они? Зачем преследуют? Что им нужно от нас? Зачем им смерть Миши и Семёна?
Простившись с другом и поклявшись себе, что мы непременно сюда вернёмся с новой экспедицией, мы наскоро собрали палатку, погрузили на плоты вещи и, как могли, быстрее покинули это проклятое место.
Весь оставшийся день я не
проронил ни слова, уткнувшись в колени и не замечая ничего кругом.
Потеря моего лучшего друга начисто выбила меня из колеи, и теперь за мной ухаживал Костя.
Вторая волна небытия накатила на меня, и я потерял всякий интерес к происходящему.
Что будет дальше, я не имел понятия.
********
Прошло два дня. До плотины, которая возвышалась перед каскадом водопадов Игуасу, было ещё с неделю пути, где располагались прииски берилловых залежей Бразилии. Как заметил профессор, наша экспедиция плавно начала перетекать в настоящее бегство. С момента убийства Семёна, вся наша жизнь зависела теперь, насколько быстро мы доберёмся до первых признаков цивилизации. По этим причинам мы утопили в реке изрядную часть припасов и оснащения, оставив себе только спальные мешки, палатку и мелкую утварь. Второй плот мы разобрали и, перебравшись на первый, плыли теперь вчетвером. Преследователи за спинами не появлялись, и этот факт ещё больше вводил нас в смятение. Дежурили ночью по двое, оставляя на сон лишь четыре часа.
На следующий день, ужиная у костра, мы решили покинуть реку, где мы были видны далеко вперёд и, оставив ещё несколько вещей, отправиться к водопадам пешком.