Наконец, мы подошли к массивной двери из темного дерева. Мужчина открыл ее и жестом пригласил меня войти. Это был кабинет. Да что там кабинет это был королевский зал. Одна стена была полностью занята книжными полками, уходящими под самый потолок. На полках стояли не просто книги, а древние фолианты в кожаных переплетах. На другой стене висела огромная карта Японии, испещренная какими-то пометками. Посередине комнаты стоял гигантский стол из цельного куска дерева, отполированный до зеркального блеска.
Присаживайтесь, указал он на кресло, которое выглядело настолько же удобным, насколько и дорогим.
Я опустился в него и почувствовал, как утопаю в мягкой коже. Отец семейства Ямада сел напротив, сложил руки на столе и несколько долгих, мучительных секунд просто молча смотрел на меня. Я же молчал, не желая первым начинать диалог.
Херовато-сан, наконец начал он, и его голос заполнил тишину. Я не буду ходить вокруг да около. Мой сын жив благодаря вам. Вся моя семья в неоплатном долгу перед вами.
Я снова промычал что-то невнятное. Ну а что тут скажешь? «Ну вы это, заходите, если шо»?
Я человек дела, продолжил Ямада. И я привык платить по счетам. Я хочу вас отблагодарить.
И тут он выдвинул ящик стола и достал оттуда, я даже не сразу понял что. Это была чековая книжка. Сколько вы хотите? спросил он, открывая ее и беря в руки ручку.
Я моргнул. Потом еще раз.
В голове пронесся калейдоскоп совершенно идиотских мыслей. Сколько я хочу чего? Сна? Хотя бы восемь часов, без кошмаров про всяких старух. Кофе? Хотя бы тонну, но нормального, человеческого, а не той жижи из автомата, которая, по слухам, могла бы растворить даже титановую пластину. Я скорее просто хочу понять , в конце концов, что это за цирк, в котором я оказался главным клоуном?
Но, понятное дело, что он говорил о деньгах. Но сколько я ХОЧУ? За спасение жизни? «Так, спокойно, скомандовал я сам себе. Не надо делать поспешных выводов».
Простите, выдавил я, силясь понять, что происходит. Я не совсем понимаю, о чем вы.
Он посмотрел на меня с легким удивлением, будто я спросил его, почему солнце светит или птицы поют.
О деньгах, разумеется, пояснил он так, будто это было само собой разумеющимся. О вознаграждении. Назовите сумму. Любую. И не скромничайте. Можете считать, что вы сорвали джек-пот.
Джек-пот.
И тут до меня дошло.
Окончательно и бесповоротно. Он не шутил. Он не издевался. Для него это было так же просто, как купить акции или заключить сделку. Произошла неприятность авария. Понадобились услуги медицинская помощь. Услуга оказана качественно жизнь спасена. Теперь нужно оплатить счет. Все логично. Все по-деловому. Я был для него не врачом, а высококлассным специалистом по ремонту «сломанных» сыновей. И сейчас он, как добросовестный клиент и бизнесмен, предлагал мне рассчитаться.
Внутри меня что-то взорвалось. Сначала это был шок. Потом волна ледяной, какой-то даже веселой ярости. Я вдруг почувствовал себя невероятно спокойно. Но прежде чем начать, я вдруг осознал одну вещь. Я даже не знаю, как к нему обращаться. «Эй, ты, богатый дядя»? Не слишком вежливо. «Уважаемый Ямада-сан»? Слишком официально для того, что я собирался ему высказать.
Я медленно выпрямился в кресле, посмотрел ему прямо в глаза и позволил себе легкую, чуть ироничную улыбку.
Простите, перебил его я, и он удивленно поднял бровь. Прежде чем мы продолжим, не могли бы вы сказать, как я могу к вам обращаться?
На его лице промелькнуло еще большее удивление.
Мое имя Кацуро, медленно произнес он, явно не понимая, к чему я клоню. Ямада Кацуро.
Прекрасно, кивнул я, собираясь с мыслями.
Кацуро сжал губы, я же сделал глубокий вздох, затем поднял на него взгляд.
Кацуро-сан, начал я, и он даже едва заметно вздрогнул. Возможно, от того, как я произнес его имя, не знаю. Может, от неожиданной уверенности в моем тоне. Давайте начистоту. Вы человек дела, как вы изволили выразиться. А я я врач. И сейчас я попытаюсь объяснить вам, в чем разница между нашими мирами. Вы видите сделку. Услуга оказана, долг должен быть оплачен. Вы достаете чековую книжку, чтобы закрыть гештальт, поставить галочку и спать спокойно, зная, что вы честный человек. Все верно?
Он молчал, но в его глазах появился интерес. Кажется, я смог заинтересовать его.
Так вот, Кацуро-сан, в моем мире все немного иначе. Когда я стоял над вашим сыном, когда его сердце могло остановиться в любую секунду, я не думал о сумме с шестью нулями или сколько вы там готовы предложить. Я не прикидывал в уме, сколько стоит его жизнь в иенах, долларах или тугриках. Я думал о том, как запустить этот чертов мотор снова. Я думал о том, что у меня есть всего несколько минут, чтобы вернуть парня с того света. И знаете что? В эти моменты деньги это просто бумажки. Они не помогут зашить артерию, не восстановят дыхание, не заставят кровь бежать по венам.
Я подался чуть вперед, опираясь локтями о колени.
Вы предлагаете мне деньги. «Благодарность», выраженную в купюрах. Но за что? За то, что я сделал свою работу? За то, что выполнил свой долг? Кацуро-сан, представьте на секунду, что вы пришли в храм и монах, помолившись за здоровье вашей семьи, протягивает вам прейскурант. «Молитва за сына сто тысяч иен. Молитва за тещу скидка пятьдесят процентов». Абсурдно, не правда ли?