Я усмехнулся, Кацуро тоже приподнял уголки губ, но глаза его не смеялись.
Когда вы предлагаете мне деньги за спасение, вы, сами того не желая, меня оскорбляете. Вы низводите то, что я делаю, до уровня услуги. Платного сервиса. Как будто я не врач, а, простите за прямоту, первоклассная проститутка, которой вы платите за хорошо проведенное время. Мол, спасибо, парень, ты доставил мне, точнее, моей семье, невероятное удовольствие, вот твои чаевые.
Я снова откинулся на спинку кресла и чуть улыбнулся.
А у меня, увы, нет ни таланта, ни лицензии на подобную деятельность.
Ямада, видимо, очень хотел что-то сказать, прервать меня, но я не дал ему этой возможности.
Я врач, Кацуро-сан, я чуть повысил голос. Я не торгую жизнями. Я их спасаю. И лучшая благодарность для меня это то, что ваш сын дышит, что он будет жить, что его дочь не останется без отца. Что он сможет дальше смеяться, любить, работать и банально радоваться солнцу. Вот моя плата. И она, уж поверьте, бесценна. А ваши деньги они мне не нужны. Простите, если мой ответ вас разочаровал.
Я закончил и замолчал. В кабинете повисла такая тишина, что было слышно, как за окном пролетела муха. Кацуро сидел, не шевелясь, и смотрел на меня. Его лицо было бледным, а в глазах плескалась буря эмоций: шок, недоумение, злость и уважение. Он открыл рот, закрыл его.
Я медленно поднялся с кресла.
Спасибо за завтрак, Кацуро-сан. Он был восхитителен. И за гостеприимство. Но нам с сестрами пора. У меня сегодня еще рабочий день.
Я вежливо поклонился и, не дожидаясь ответа, развернулся и вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.
Я шел по коридору, и адреналин медленно отпускал меня, оставляя после себя звенящую пустоту и усталость. Что я только что наделал? Нахамил одному из наверняка влиятельных людей. «Герой, пронеслось в голове. Теперь тебя точно закопают. Зато умрешь с гордо поднятой головой и чистой совестью, но, как всегда, без денег». Но даже так я не попру против своих принципов.
Я направился в ту комнату, где провел ночь. Нужно было собрать вещи, забрать девочек и как можно скорее убираться отсюда. Надоели мне все эти приключения столичные.
Вдруг я увидел, что навстречу мне, выплывая из из-за угла, шла Эми. Ее лицо было встревоженным, но, заприметив меня, она улыбнулась.
Херовато-сан, все в порядке? тихо спросила она. Отец он не был слишком резок с Вами?
Все в порядке, Эми-сан, я постарался улыбнуться в ответ. Просто деловая беседа.
Я так рада, что вы еще не уехали! ее лицо прояснилось. Я как раз распорядилась насчет обеда. У нас сегодня будет унаги, наш повар готовит его божественно. Вы просто обязаны остаться и попробовать!
Ее искреннее радушие было как бальзам на душу, но я знал, что должен уйти. Сейчас же. Еще одного раунда общения с семейством Ямада я бы не выдержал. Моя нервная система и так уже напоминала натянутую струну, готовую лопнуть.
Простите, Эми-сан, я покачал головой. Мы очень вам благодарны за все. Но нам действительно пора домой. У меня работа, да и тетушки, наверное, уже всю полицию на уши поставили
в наших поисках.
Ее улыбка померкла.
Но вы ведь могли бы остаться еще хотя бы на пару часов
Нет, отрезал я, возможно, слишком резко. Простите. Нам нужно идти. Не могли бы вы сказать, где мои сестры?
Эми растерянно кивнула и указала в сторону сада.
Они там, у пруда.
Я поклонился ей, стараясь вложить в этот жест всю свою благодарность.
Спасибо вам за все, Эми-сан. За крышу над головой, за ужин, за вашу доброту. Пожалуйста, передайте мою благодарность всем. И желаю вашему мужу скорейшего выздоровления. Я уверен, все будет хорошо.
Я оставил ее стоять посреди коридора и быстрым шагом направился в сад. Найдя Хану и Хинату, которые с восторгом уплетали какие-то невообразимо красивые и, судя по их измазанным, но счастливым лицам, вкусные пирожные, я объявил о нашей скорой эвакуации, то есть отъезде.
Мы едем? Уже? только и спросила Хината.
Да. Нас ждет тетушка Фуми и, скорее всего, очень долгая и поучительная лекция, усмехнулся я.
Хината грустно кивнула. Я смутился, видя, как ей было весело играть здесь с Мику. А теперь я разлучал ее с недавно появившейся подружкой. Хана же молча пошла за вещами.
Мы уже вышли за забор, когда я, обернувшись, чтобы в последний раз взглянуть на этот роскошный дом, заметил ее. В тени, у одной из колонн, стояла Аяме. Она просто стояла, прислонившись к косяку, и смотрела на нас. Ее лицо было непроницаемым, но я был готов поклясться, что в ее темных глазах, даже на таком расстоянии, я увидел отблеск чего? Удивления? Интереса? А может, это была всего лишь игра света на безупречных линзах ее дорогих очков. Она просто смотрела, как мы уходим. И этот молчаливый, пронзительный взгляд, казалось, преследовал меня аж до нашего приюта.
Путь до вокзала и поездка домой прошли как в тумане. Я был выжат, как лимон, которому устроили сеанс экстремальной выжимки. Девочки, утомленные впечатлениями, почти сразу уснули, прислонившись ко мне с двух сторон. А я смотрел в окно, на проносящиеся мимо огни, и пытался собрать в кучу разрозненные пазлы этих безумных дней.