Только отошел, услышал.
Бонжур, мсье Жан.
Это что за барышня такая? Снова знакомая? Именно. Одета подчеркнуто чистенько и скромненько, в коричневом пальто, что носят гимназистки из «Мариинки», в меховой шапочке,
а белоснежный шарфик оттеняет белизну лица. Может, кто-то из одноклассниц Лены? Девчонок, хотя и разогнали по домам из-за карантина, но под домашний арест не определили. Родители могли в Новгород отправить на праздники.
Нет, это явно не гимназистка, мордашка не тянет на юную девушку не шестнадцать-семнадцать лет, а двадцать с лишним, поближе к тридцати. А еще крашеные губки. Только здесь и узнал, кому в девятнадцатом веке дозволялось красить губы. Ба, так это «Сонечка Мармеладова», сиречь, Стешка. Та самая девушка нетяжелого поведения, из-за которой рухнула деловая репутация купца первой гильдии.
Судя по всему, под «гимназистку» работает.
Бонжур, мадмуазель Стефи, поздоровался я с девушкой. Парле ву франсе?
Да ну, какое парле? Не бог весть что выучить пару фраз, но на купцов впечатление производит, деловито сообщила «гимназистка». Любят они чистеньких, да образованных, хотя, какая разница, кого мять в постели?
Беседовать с проститутками о пристрастиях купцов не слишком хотелось, поэтому, собрался пойти дальше, продолжить осмотр, но «Соня Мармеладова» спросила:
Иван Александрович, вы помните, что за мной должок?
Должок? удивился я. Попытался вспомнить, но не смог. Когда я ей деньги в долг давал?
Так в нашу прошлую встречу я обещала, что готова вас обслужить по наилучшей таксе, почти даром, из уважения и дружбы.
А, вы про это, усмехнулся я. Благодарю, конечно, но не нужно.
Брезгуете, что ли? поинтересовалась девушка безо всякой обиды. Меня и в Череповце каждый месяц доктор осматривал, и здесь уже записалась на прием, все в порядке. И клиентов у меня не так много могу себе это позволить, не заезжена, как иные-прочие.
Чего это вы все в губернию-то намылились? вздохнул я.
А кто еще из наших приехал? забеспокоилась Стешка и заоглядывалась. Можно подумать, что я пасу череповецких шлюшек.
Кто из ваших подружек не знаю, не слежу, но воришку знакомого узрел, усмехнулся я. Его уже кто-то приласкал.
Это вы про Сидорку? Так мы вместе и приехали. Четвертый день уж пошел, как мы в Новгороде. Я вот, к народу присматриваюсь, да и он собирался на работу выйти.
Понятно, откуда дровишки, то есть, пальтишко. Ишь, прибеднялся Сидорка бедный-несчастный. Такое пальто, худо-бедно, двадцать рублей стоит. И шапочка, со всем прочим. И денежка у Вострютина в Череповце заработана, тут бы еще не успел.
Зато ему уже под глаз засветили, усмехнулся я.
Он вчера неудачно в лавку зашел. И всего-то поговорить хотел нет ли работы, а приказчик с хозяином его взашей, да еще и по морде съездили. Я предлагала Сидорке котом стать, не хочет. Мол коты, они все мерзавцы и лодыри, за счет бабы вору жить невместно. Одел, и за то спасибо. Но с котом бы и мне спокойнее, и ему хорошо. Неужели бы я его не прокормила? Рубль-два в Новгороде заработать можно.
А чего тебе в Череповце не сиделось? поинтересовался я. Понимаю, в губернском городе возможностей больше, но ведь здесь и конкуренция выше. Своих, небось, хватает.
И вы еще спрашиваете, чего не сиделось? Креста на вас нет! возмутилась Стешка.
Степанида, а я каким боком? удивился я. А крест, похлопал по груди, имеется. Вон, даже два, вспомнил про орден.
А по чьей милости «Англетер» закрыли? окрысилась шлюшка. «Англетер» закрыли, Анастасия Тихоновна в тюрьме, а в другие гостиницы мне хода нет, там и клиентов-то столько не бывает, сколько девок. Пойду поймают, волосья выдерут.
Волосы, поправил я.
Что, волосы? не поняла Стешка.
Если собираешься под гимназистку косить, говори правильно волосы, не волосья. Мне все равно, но клиенты удивляться начнут. И еще парочку слов французских запомни.
Косить это что? Притворяться?
Молодец, на лету схватывает, не то, что некоторые.
А какие слова посоветуете запомнить? Я кое-какие уже знаю. Клиенту нравится, если я под ним глазки закатываю и шепчу шарман Еще мерси знаю, оревуар и комси-комса.
Ишь, жучка. Но правильно делает, что интересуется.
Ругаться научись. У французов ругательств немного, но слово мерде дерьмо, запомни, а еще кюль, задница.
Эти словам меня Наталья не учила, запомнил еще из прежней жизни. И кое-что хотел узнать у Степаниды, но чисто по делу.
Хотел спросить если клиент э-э девушку, вроде тебя, в гостиницу приглашает, вы хозяйке что-то отбашляете?
Отбашляете? наморщила лоб девица.
Зря похвалил.
В том смысле если клиент платит, вы с этих денег что-то Анастасии Тихоновне отстегивали? То есть процент отчисляли?
Как и везде десять процентов. хмыкнула «гимназистка». А как иначе?
Но в «Лондоне» или «Вене» деньги сразу надо отдать, а «Англетере» счет в конце месяце выставляли. Анастасия Тихоновна все записывала, потом мальчонка бумажку приносил и деньги забирал.
И сколько выходило для хозяйки, если не секрет?
Какой тут секрет? Мне скрывать нечего, хмыкнула «гимназистка». Иной раз два рубля в месяц, иной раз три. А как-то раз в прошлую ярмарку, так десять ей отдала. От сердца отрывала, с кровью. Мне за эти деньги потрудиться пришлось, но куда деваться?