Лицо красивого юноши, поцеловавшего Падеру, посуровело. Она похлопала его по руке и тепло улыбнулась:
Да он не за этим пришел! Не волнуйся. Ой, кстати, это мой муж. Мелвин, это Брин, Роан, Гиффорд, Мойя, Тресса, а те два чужеземца Тэкчин и Дождь.
Юнец выглядел не старше восемнадцати, но был сложен, как крепость дхергов, а по спине у него струились прекрасные длинные волосы цвета позднего кленового сиропа.
Это твой муж? спросила Мойя.
Падера ухмыльнулась беззубой улыбкой и кивнула:
Красавчик, правда?
Он такой Мойя сглотнула. Юный Не обижайся, Падера, но мне как-то не хочется смотреть на твое старое морщинистое лицо, когда ты с ним лобызаешься.
Она выглядит точь-в-точь как в день нашей свадьбы, озадаченно произнес Мелвин.
Падера рассмеялась, посмотрела на свои руки, потерла их друг о друга.
Ага, гладкая, как попка младенца. Рада избавиться от темных пятен и дряблой кожи. В свое время я была совсем как Мойя, а Мелвин был Она посмотрела на мужа и покачала головой: Нет, другого такого, как Мелвин, не было никогда.
О чем вы? Падера вообще не изменилась, сказала Мойя.
Никто из нас раньше не встречал Мелвина, поэтому мы, скорее всего, видим его таким, каким его помнит Падера, пробормотала Роан нечетким голосом, каким обычно говорила сама с собой. Или, быть может, мы видим то, как Мелвин сам себя представляет. И то и другое возможно. Но непонятно, почему Мойя по-прежнему видит Падеру старухой. Мне она кажется молодой и красивой.
Тресса вновь вскипела:
Клянусь толстым задом Мари, мне плевать, кто как выглядит. Ты сказала, Малькольм просил тебя передать послание. О чем оно, женщина?!
Ах да! Что ж, как я уже говорила, Малькольм навестил меня в ночь моей смерти. Я неважно себя чувствовала и не хотела принимать гостей. Я свернулась калачиком под покрывалами, а он просто стоял и смотрел на меня. Мне это показалось странным. У него были такие грустные глаза Потом он сказал: «Когда снова увидишь Брин, передай ей: Когда деревья научатся ходить, а камни говорить».
И? спросила Брин.
Это все. Я тоже подумала, что должно быть какое-то продолжение, но он сказал, это все послание.
Но это бессмысленно. Наверное, я должна что-то сделать, когда это произойдет. Должно быть что-то еще.
Нет. Это все. Я тогда решила, что он пьян. Потом он сделал кое-что еще более странное. Падера смущенно покосилась на Мелвина, и Мойя заметила, что она покраснела. Он поцеловал меня.
Мелвин открыл рот.
Она остановила его.
Да не так поцеловал! Это было Она осеклась, и на глаза ей навернулись слезы. Короче, после этого он ушел, а я заснула. А потом оказалась в воде с камнем в руках. Меня несло к свету, и вот я здесь.
Мойя вспомнила разговор с Мьюриэл на болоте.
Неужели наш Малькольм, который даже сапоги не способен правильно надеть, поможет нам в Пайре?
Если захочет.
В Рэле прощались так же редко, как праздновали дни рождения, и уход дочери озадачил Сару с Дэлвином. Они спросили, куда это она направляется. Вместо объяснения, которое вышло бы долгим и неуклюжим, Мойя попросила о помощи Падеру. Женщина, которую Мойя по-прежнему видела как древнего матриарха, заверила всех, что тем, кто прибыл вместе с Мойей, нужно отлучиться по делам. На этом, как Мойя и рассчитывала, вопросы закончились. Хотя старейшая жительница Далль-Рэна только что прибыла в Пайр, окружающие по-прежнему доверяли ее мудрости. После объятий и долгих прощаний Мойе все же удалось вынудить компанию двинуться в путь.
Следуя наставлениям Арион, они пошли по мощеной дороге в глубь Рэла. Гиффорд предложил взять Арион с собой, но Мойя полагала, что чем меньше народу знает про ключ, тем лучше. Тресса также заметила, что если бы Малькольм считал, что Арион им нужна, он бы сказал об этом. Сапоги Мойи приятно стучали по ярко-белым кирпичам. После изнурительных скитаний по полям и болотам легкая прогулка по ровной дороге казалась заманчивой. Учитывая, что ничто не могло быть страшнее, чем утонуть в ведьмином омуте, Мойя была уверена, что их ждет светлое будущее.
Миновав множество домов и переулков, за которыми скрывалось еще больше построек, они вышли за пределы деревни Рэн. Появились и поселения других сообществ оштукатуренные каркасные дома клана Нэдак, а затем и глинобитные хижины Дьюрии, выстроившиеся по обе стороны дороги и резко контрастировавшие с чистейшим белым кирпичом.
Они прошли мимо коловшего дрова человека, и Гиффорд, указав на него, спросил:
Как думаете, зачем они это делают? Ну зачем рубят дрова? Ведь здесь не холодно, и вряд ли кто-нибудь ест, стало быть, огонь им не нужен.
Это приносит им радость, объяснила Брин. Тэш всегда жаловался, что в Дьюрии так мало леса, что дрова считаются роскошью.
И все-таки это как-то скучно, что ли. Тэкчин, нахмурившись, наблюдал за другим мужчиной, который укладывал дрова. Я люблю хорошее вино, но не хотел бы пить его постоянно.
Брин посмотрела на Тэкчина, как будто тот изрек нечто глубокомысленное.
Мама тоже жаловалась на скуку. Говорила, так быть не должно. Очевидно, что-то сломалось.
Сломалось? Что, например? спросил Гиффорд.
Она не сказала. Наверное, сама не знает.
Малькольм знает, с гордостью заявила Тресса.
Тресса, хватит, устало сказала Мойя. Ты уже сто раз сообщила нам о том, какое Малькольм чудо. Надоело!
Нет, она права, вмешалась Роан. Он об этом упоминал. Той ночью в кузнице, когда Сури создала гиларэбривна, Малькольм сказал, что мир сломан.
Тэкчин фыркнул:
Это был бы тот еще подвиг. В каком смысле сломан? По-моему, все нормально.
Кажется, он этого не объяснял. Роан посмотрела на остальных. Но помню, он сказал, что это его рук дело.
Мойя рассмеялась:
Малькольм сломал мир?
Роан кивнула с серьезным видом. Впрочем, она как-то заявила, что мир, скорее всего, круглый. В рассуждениях Роан никогда нельзя было отделить воображение от действительности.
Он сказал, как это сделал? озадаченно поинтересовался Тэкчин.
Те, кто могли это знать, покачали головой.
И вы не стали расспрашивать? подала голос Мойя.
Не до того было, ответила Тресса. Фрэи готовили атаку, Сури собиралась убить лучшего друга, Рэйт вот-вот должен был умереть, так что
Рэйт! воскликнула Мойя, вглядываясь в многочисленные глинобитные хижины.
Ты его видишь? спросила Брин.
Нет. Но я только что поняла, что его не было ни у врат, ни в доме твоих родителей. Тебе это не показалось странным?
Может, он не совсем мертв, предположила Тресса. Может, он все еще внутри дракона по крайней мере, какая-то его часть.
Или мы с ним просто разминулись, возразил Тэкчин. Матери Мойи там тоже не было. Если честно, я понятия имею, как тут можно кого-то отыскать. Звон дает понять, что умер кто-то из твоих знакомых, но ты не знаешь, кто именно или даже как они будут выглядеть. Задумайтесь о том, сколько миллионов рхунов, фрэев, дхергов, моклинов, грэнморов и бог знает кого еще погибли за все прошедшие тысячелетия. Пайр должен быть забит до отказа. Я и сам помог преумножить население загробного мира. Галанты убили сотни существ, а нас было всего восемь! Подумайте о войнах! Здесь должно быть яблоку негде упасть, однако посмотрите вокруг! Довольно просторно, и все, кого мы знали, живут неподалеку друг от друга.
Волосы и ногти, сказала Роан.
Остальные оглянулись на нее и Гиффорда, державшихся за руки.
Роан? спросила Мойя.
А? Роан неотрывно смотрела себе под ноги и ступала очень осторожно, стараясь не угодить в щели между кирпичами.
Мойя улыбнулась:
Милая, ты это вслух сказала. Про волосы и ногти. Что это значит?
О, э Я просто подумала, что Рэл не набит битком, потому что все время растет, увеличивается в размерах. Когда нужно больше места, оно создается у источника в Рэле это, скорее всего, река.
И все просто сдвигается дальше? Странно как-то.