Вальдимата немного закружило от выпитого, в глазах расплывалось. Он тряхнул головой, но зрение не улучшилось. Протёр один глаз, затем второй всё то же. А потом случилось что-то непонятное. Он закрыл сначала правый глаз, потом левый и обнаружил, что левый видит нормально, а вот правый как-то не так. Например, глядя на Виктора он вдруг увидел огромный шрам у него на лице от виска к щеке. Закрыл правый глаз и посмотрел левым шрам исчез. Вальдимат стал закрывать глаза поочерёдно, радуясь такому открытию.
Ты чего? не понял Виктор.
Да что-то в глазах рябит.
Это давление. Надо коньячку, чтоб сосуды расширились. Я щас.
Он встал, куда-то сходил и принёс непочатую бутылку коньяка.
Да не надо, так пройдёт, начал было Вальдимат, однако Виктор уже разливал.
Выпили. Но в глазах до сих пор двоилось. Вальдимат зажмурил правый глаз и смотрел на мир только левым.
Гости веселились. Лиза танцевала где-то у шкафа, по-журавлиному размахивая локтями. Рядом скакали Быбин и Ангелина. Оба уже хорошо подпившие, готовые ко всему.
Внезапно Вальдимат вспомнил про утреннего гостя.
Послушай, со мной сегодня такая история приключилась, начал рассказывать он Виктору о случившемся.
Виктор слушал молча, хрустя и отплевываясь очередным яблоком. Эпизод с появившимся пивом не произвёл на него впечатления.
Туфта, сказал он. Я и похлеще фокусы видел.
К моменту, когда Вальдимат закончил, Виктор доедал уже третье яблоко.
Хорошо, что сзади по голове чем-нибудь не стукнул, подвел итог он, когда Вальдимат смолк.
Подсела Марианна.
Чего сидите? Почему не танцуете?
Дай поговорить! крикнул Виктор.
Марианна обиженно шмыгнула носом и снова примкнула к танцующим.
Что за бабы! сердился Виктор. Никогда поговорить не дадут. Так о чём мы?
Но Вальдимату уже наскучила беседа. Его клонило в сон. Да ещё и туман в глазах никак не рассеивался.
Мы, наверное, пойдём, вздохнул он.
Да рано ещё. Завтра воскресенье.
По логике Виктора этих двух условий было достаточно, чтобы пить до посинения.
Вальдимат сделал знак Лизе, чтобы подошла.
Идем домой, мне что-то нехорошо, сказал он.
Отравился? испугалась Лиза.
Да нет, что-то с глазами.
Это у тебя от давления, напомнил Виктор.
Скажу Марианне, что мы уходим. Лиза исчезла.
К столу начали подсаживаться другие мужчины, выходившие курить.
Оставь мобильник, предложил Виктор. Может, как-нибудь пивка попьём.
Вальдимат продиктовал номер, абсолютно уверенный в том, что полупьяный Жабоедов перепутает все цифры.
Подошли Борис с Ангелиной.
Ты чего, карлик? весело загоготал Борис, хлопая Вальдимата по плечу.
Что-то глаза заболели.
Надо поспать, изрекла Ангелина единственно возможную здравую мысль.
Вернулась Лиза.
Пошли.
Все стали прощаться. Гости смотрели на Вальдимата, как на поверженного игрока, которого уводят с поля в самый разгар игры. Вся команда выражал ему своё сочувственное презрение.
На улице Вальдимат облегчённо вздохнул. Глаза всё ещё вели себя странно, но прохладный вечерний воздух был как нельзя кстати.
Пройдёмся? предложил он Лизе.
На такси.
Через полчаса они были дома. Засыпая, Вальдимат вспомнил Ангелину. Он уже начал было медленно раздевать её, как вдруг провалился в будничный, абсолютно не субботний сон.
4
Утром приехали родители.
Вальдимат проснулся от их бодрого шарканья в коридоре. Первое, что вспомнил это фарш, который обещал вынуть из холодильника, но так и не вынул.
Привет, сказал он, выходя из комнаты.
Мама и папа были до макушек заряжены позитивной энергией унавоженных российских земель и потому щедро улыбались.
Привет, сказала мама. Как ты тут?
Тише, Лиза спит.
А!
Стали разбирать сумки. Яблоки, сливы, молодые огурцы со своей грядки и так далее. Вальдимат механически доставал лежавшие в пакетах гастрономические сокровища и складывал на столе пирамидой.
Про фарш забыл? угадала мама.
Забыл.
Ну хоть сейчас достань. К вечеру разморозится.
Вальдимат послушно полез в холодильник. В самом дальнем углу морозильной камеры он нащупал небольшой сверток, плотно набитый чьей-то проведенной через лабиринты мясорубки плотью.
Что там нового? сонно спросил Вальдимат.
Под «там» он подразумевал деревню, в которой был их дом.
У Нины Васильевны козу увели, сказала мама.
Кому она нужна?
Да мало ли кому!
Вальдимат почувствовал знакомое двоение в глазах. Снова, как и вчера на дне рождения всё было словно в тумане. Когда же он закрывал глаза поочередно, картинка становилась чёткой. Но опять, как и вчера, каждый глаз видел по-своему.
Вальдимат посмотрел на маму левым глазом всё в порядке. Затем посмотрел правым вроде бы то же самое, но всё-таки как-то не так. Мама изменилась. Будто ещё больше состарилась.
Зашёл отец.
Ну, как выходные?
Вальдимат посмотрел на отца. Та же история. Левым глазом как обычно. Правым так, будто он постарел: прибавилось седины, морщины стали ещё глубже. Чёрт знает что!
Ты чего? заметила мама моргания Вальдимата.
Что-то с глазами.
Болят?
Да нет. Нормально. Правый стал плохо видеть. Надо бы к врачу сходить, провериться.
Вальдимат решил не беспокоить родителей раньше времени. Тем более, что он и сам пока ещё не беспокоился. А к врачу действительно стоит сходить. Пусть посмотрит, пощупает, напишет какой-нибудь рецепт своими каракулями. Хуже не будет.
Это от компьютера, заявила мама.
Папа одобрительно зачавкал.
Здравствуйте, сказала Лиза.
Проснувшись, она выглядела словно птенец, выпавший из чужого гнезда, нелепо и трогательно одновременно. Взъерошенные волосы, разнежившаяся ото сна кожа рук, глаза, перекрашенные невинными сновидениями Вальдимат даже загордился тем, что спал с ней.
Здравствуй, Лиза, кивнула мама.
Папа прекратил чавкать и тоже кивнул в знак приветствия.
Родителям Вальдимата Лиза нравилась. Спокойная, добрая, в меру симпатичная, вежливая и ни разу не замеченная в пьянках. Кроме того, у неё было высшее образование, и она была на три года моложе Вальдимата. Ну и наконец, Лиза не была замужем и детей у неё не наблюдалось. Можно ли желать лучшего для своего сына? Родители Лизы были деревенскими аборигенами и жили в ста километрах к югу от цивилизации. Дом у них был крепкий, нервы тоже, своё хозяйство, куры, гуси, несколько кустов смородины и так далее. Они быстро нашли общий язык с родителями Вальдимата: тяпки-шляпки, свеколки-прополки, удобрения и прочие премудрости естественной сельской жизни. Виделись, правда, редко. Но зато с удовольствием. Вальдимат родителям Лизы понравился. Они ему тоже. Особенно отец, Виталий Сергеевич.
Виталий Сергеевич был отставной десантник и потому всегда ломал колбасу руками, не признавая ножа. Нрав у него был бурный, рукопожатие костоломовское. Но в общем это был приятный человек.
Чахлый ты какой-то, улыбаясь, тряс он руку Вальдимату, привезённому Лизой в гости. Поживи тут недельку, кишки прочисть деревенским молоком. Вы там в городе все с запорами.
Сам Виталий Сергеевич ел и пил как прорва. С туалетом у него, видно, тоже был порядок. За столом он все время что-то громко рассказывал, бросая между вдохом и выдохом в рот то, что попадало под руку. Вальдимат его сразу зауважал. Но ещё большим уважением он проникся, когда Виталий Сергеевич отвёл его в сторонку и по-отечески приобняв сказал:
Смотри: обидишь Лизку пеняй на себя. Убить не убью, но руку сломаю. Ты на гитаре не играешь?
Вальдимат заверил, что нет.
Ну и славно, успокоился Виталий Сергеевич.
Да с Лизой стоило жить уже хотя бы ради простого знакомства с таким человеком.
Позавтракав, Вальдимат и Лиза пошли к себе в комнату. Мама с папой остались на кухне мыть посуду и вспоминать молодость.
Улёгшись на диван, Вальдимат стал играть в уже полюбившуюся ему игру: смотреть то правым, то левым глазом по очереди. Ну, с левым все было ясно. А вот правый глаз менял Лизу кардинально: её утренняя прическа превращалась в модную стрижку, глаза загорались, похотливо мерцал макияж. Смена глаз. В левом снова уныло отражался привычный облик госпожи кухонной раковины.