Так что ты хотел?
Вальдимат рассказал о недавнем госте, правда, уже без того азарта, который был, когда он звонил в первый раз. Эпизод с появлением пива в пустой банке решил опустить ещё подумает, что пьяный.
Вот вечно ты дверь за собой не закрываешь, корила его Лиза. А если б он тебя стукнул по голове?
Почему именно по голове? По рёбрам что, менее болезненно?
Теперь-то чего говорить, смиренно вздохнул Вальдимат.
Ты не забыл, мы вечером идем к Жабоедовым на день рождения?
Ещё бы не забыл! Кто такие эти Жабоедовы, чтобы помнить об их днях рождений?
Помню.
Позвони Быбину, он тоже пойдёт. Договорись, чтобы вместе.
Ладно.
В семь. Не забудь!
Хорошо.
Ну, целую. До вечера.
Пока.
Ох уж эти женские звонки. Всегда от них остается какой-то призрачный неуловимый осадок будто, допив горьковатый чай, вдруг обнаруживаешь на дне кружки толстый слой не размешанного сахара.
Вальдимат хотел было снова подумать о недавнем госте, но напоминание о дне рождения Жабоедовых будто якорь удержало его фантазию на пресных водах реальности.
В сущности, Виктор Жабоедов, так сказать, виновник торжества, не был ему другом. Вальдимат вообще его толком не знал. Зато их жёны были школьными подругами. И теперь обоим мужчинам приходилось несколько раз в год встречаться и до хруста в суставах корчить из себя друзей. Вальдимат нахмурился, вспоминая всё, что знал о Жабоедове. Фактически ничего не знал, только зря нахмуривался. Была, правда, в сегодняшнем вечере ложка меда это Быбин.
Борис Быбин был закадычным другом Вальдимата, которого Господь Бог много лет назад перевёл учиться в тот же класс, где уже учились будущие невеста Вальдимата и жена Виктора. Вальдимат учился в параллельном классе. Потом они все перезнакомились, потом переругались на почве бушующих гормонов, потом перемирились и жизнь пошла. Борис тоже бывал на днях рождения у Жабоедовых, так как работал вместе с Марианной, женой Виктора.
Неотвратимое не отвратить. Так зачем затягивать? Вальдимат набрал номер Быбина.
Алло! Боря! Привет.
Быбин в отличие от Вальдимата про день рождения не забыл. Даже цветы уже купил. В процессе разговора сообщил, что придет не один с барышней.
А кто она? полюбопытствовал Вальдимат.
С мясокомбината. Нормальная бабенция. Увидишь.
Так значит, в семь. На остановке, как договорились.
Хорошо, резюмировал Борис и положил трубку.
Вальдимат хотел было рассказать ему про гостя, но не успел.
«Ладно, на именинах расскажу. Чуть шампанского выпью так ещё и интереснее получится».
На часах было без четверти два. Вальдимат решил погладить к вечеру рубаху и брюки, а затем, если получится, вздремнуть немного. Перед застольями это не лишне.
Брюки, естественно, были чёрные, рубаха цвета разбитых надежд. Выводя утюгом горячие узоры, Вальдимат по инерции стал думать о том, что через два месяца будет день рождения его папы, затем, ещё через месяц, день рождение Лизы, почти следом мамин день рождения, а потом и именины Быбина. Он уже знал, что подарит ему удочку. Борис не был рыбаком. Вальдимат тоже. Так почему удочку? Просто такого подарка он ещё не делал и почему-то заранее был уверен: Быбин придет в восторг.
3
На дне рождения у Жабоедовых было неожиданно шумно. Правда, расшумелись не сразу, а где-то после четвертого тоста. Поначалу все сидели, смиренно глядя на салаты. Говорили о погоде, и ещё о погоде. В общем, только о погоде. Виктор и Марианна обхаживали гостей, упрашивая их есть первым делом то, что не долежит до завтра. Но гости капризничали и наворачивали кому что вздумается. Вальдимат ел рыбу, Лиза то и дела подкладывала себе салат из свежих овощей. Быбин и Ангелина (его подруга с мясокомбината) употребляли горячую картошку с котлетами, которые, кстати сказать, пользовались популярностью и у других гостей. Вальдимат мало пил и много скучал. Лиза и Марианна о чём-то щебетали, Быбин был занят Ангелиной, а остальных гостей он почти не знал и тупо рассматривал жующие лица, думая о том, что вечер потерян. А ещё он думал о подарке. Они Вальдимат, Быбин и Лиза просто преподнесли имениннику почтовый конверт, в котором лежало несколько скромных денежных купюр. Как это скучно дарить деньги. Это же вовсе не подарок. Они просто оплатили каждый свою порцию и теперь старательно подъедали заказанное.
Время от времени Вальдимат бросал шпионские взгляды на Ангелину. Хорошая. Прошлая девушка Бориса ему нравилась меньше: у неё противно торчали ключицы. У Ангелины, как и у любой нормальной женщины, ключицы внимания не привлекали. А вот грудь привлекала. Борис все что-то рассказывал ей на ухо, а она по-синичьи хихикала. Что он там нашептывал? Наверняка какие-нибудь глупости про гостей. Он тут почти всех знал.
Когда речевые механизмы собравшихся были смазаны алкоголем и уже не издавали противных поскрипываний, разговор стал приобретать форму осмысленной беседы. Мужчины расстегнули верхние пуговицы своих замужних рубах, женщины расслабились и как-то сразу растолстели. Все были румяные, будто с мороза. Получив благословение хозяев квартиры, некоторые закурили.
Предлагаю тост за юбиляра! запальчиво выкрикнул мужчина в синем свитере.
Выпили. Вальдимат начинал чувствовать спасительное опьянение. Запричитала музыка.
Женщины бросились в танцы, валяя на ходу стулья. Некоторые мужчины присоединились к ним, другие пошли курить. Вальдимат не танцевал и не курил, даже в туалет ему не хотелось. Оставалось просто глупо сидеть.
Не куришь? спросил подсевший к нему Виктор.
Не курю, сказал Вальдимат, стряхивая крошки хлеба с брюк.
Тогда давай выпьем, предложил Виктор и, не дожидаясь ответа, полез за бутылкой.
Только по чуть.
Конечно.
И налил целую рюмку.
Стоп, стоп! запоздало крикнул Вальдимат.
Чего?
Я мало пью.
Почки? интимно поинтересовался Виктор.
Да нет.
А чего?
Вальдимат не ответил.
Ну, давай.
Виктор поднял рюмку и опрокинул в себя, не дожидаясь Вальдимата.
Всё-таки что-то тут не так, не унимался он, закусывая яблоком. Должна ведь быть причина, по которой ты не пьёшь.
Видя, что Вальдимат не собирается раскрывать свою тайну, Виктор продолжил:
Был у меня один знакомый, работали вместе. Так вот он вообще не пил. Говорил, что это отвлекает человека от высших удовольствий жизни. Ну, там от музыки, поэзии и такого прочего. А я ему: «Лёнь, брось ерунду пороть. Все эти стихи, которыми ты так восхищаешься, вся эта музыка, спектакли все это писали нормальные мужики. Вон, что ни писатель то алкоголик, что ни актер то сифилитик. А ты тут нам доказываешь, что водка мешает высокому искусству. Дурак ты, Лёнь». Ну, он обиделся. Даже уволился потом.
Виктор до костей обглодал яблоко и снова потянулся к бутылке.
Будешь? уныло спросил у Вальдимата.
Так обычно спрашивают одинокие алкоголики у своего отражения в зеркале.
Давай, махнул рукой Вальдимат.
Не то чтобы теория Виктора произвела на него впечатление. Просто как-то надоело сидеть полутрезвым, когда все уже плясали с чужими жёнами.
Выпили.
Мы с тобой видимся четыре раза в году, подсчитал Виктор. На мой день рождения, на твой и два раза на днях рождения жён. Система.
Да, сказал Вальдимат.
Надо как-нибудь вне этого графика встретиться.
Можно.
Ты думаешь, мы сильно разные? Брехня! Конечно, все люди разные это факт. Но ведь и у всех есть что-то общее это тоже факт. Проблема в том, что мы всегда помним о первом и никогда о втором.
Виктора, похоже, хорошо развезло, и он все больше увязал в откровениях.
Вот, обвёл он пальцем танцующих. Видишь, как много народу. А порой и пиво выпить не с кем.
Почему?
Да они все трепачи! Придут после пьянки домой и давай жёнам рассказывать. А те потом между собой судачат. Вот и получается, что проще мне всё сразу жене сказать, чем такой круг огибать да ещё и других посвящать.