Палкин на минуту задумался. В это время он пододвинулся еще ближе к Некрасовой, сел на стол прямо около планшета и, смотря на Аню сверху вниз, не мог удержаться от удовольствия заглядывать в вырез ее блузки.
Не могу устоять перед твоим обаянием, Анечка.
Ну, что напишем о неудачах?
Некрасова снова посмотрела на Палкина, и Володя тут же перевел взгляд на книжные полки. На глаза ему попался «Евгений Онегин» Пушкина.
Знаешь ли я так сказать
Настолько тяжело признавать ошибки? Или, думаешь, ты безгрешен? Аня сдержанно усмехнулась и посмотрела, куда направлен взгляд Володи. Очень удобно считать всех нулями, а себя единицей, ее саркастичный тон начинал раздражать Володю.
Я хочу сказать Ошибки случаются у каждого. Никто от этого не застрахован. Но важно быть уверенным в том курсе, которым ты движешься, и тогда, как ледокол, можешь идти, не особо обращая внимания на то, что происходит вокруг, но стремясь к цели.
Эм-м Можешь как-то попроще выразиться? Иначе это интервью можно будет читать детям на ночь, чтобы они быстрее уснули.
Послушай, Аня, если тебе не нравятся мои ответы, то ты тогда не задавай таких вопросов. Либо же прояви терпение, потому что не на все вопросы можно найти простые и короткие ответы.
Володя сидел, свесив ногу за край стола и покачивая ей, как маятником метронома. Носком туфли он при каждом движении задевал стул Некрасовой. Ане хотелось ткнуть президента чем-нибудь острым в эту самую ногу. Палкин, наверное, взвизгнул бы от боли и вскочил со стола. Да, внезапный укол сбил бы с него спесь. Представляя эту картину, Аня перетерпела выпад Володи и вернулась к вопросам:
Ну и какой же у тебя курс, по которому ты хочешь, как ледокол, вести нашу школу? Расскажи подробнее. Перед новыми выборами читателям это будет особенно интересно.
Нога Володи застыла в согнутом положении. Некрасова посмотрела на Палкина: президент рыскал глазами по книжным полкам.
Мой курс достаточно прост и понятен, неуверенно начал он, зрительно выхватывая и перебирая хрестоматии и учебники на полках. Я хочу, чтобы больше учеников участвовало в самоуправлении и помогало выводить нашу школу на первые позиции. На этом поле уже есть успехи. Взять хоть нашу команду Киреевского, Уварова, Матвееву их удалось привлечь. Дело за остальными.
Предполагаю, что на всех учеников у директрисы не хватит пряников.
Дело не только в поблажках от администрации. Дело в отношении. Нас ведь считают за пустое место. Говорю как-то раз парням из параллельного класса, чтобы не шумели в коридоре. Объясняю им, я президент школы, поэтому надо подчиниться, а они отвечают матом и удивляются, что у нас в школе существует такая должность. Это обширная проблема на самом деле. Об этом много говорит и мой отец. Он говорит, люди недостаточно уважают политиков: все норовят залезть под кожу, какие-то оскорбительные шутки придумать или, того хуже, забраться в личную жизнь и откопать небылицы вроде дачи в Геленджике или дорогого внедорожника.
Кстати, видела на твоей страничке фотки из Геленджика пейзажи потрясающие! подметила Некрасова, лукаво глянув на Палкина.
Ты не улавливаешь сути, строго сказал Володя. Он расставил локти в стороны, чтобы казаться серьезнее.
Боюсь, я улавливаю даже больше, чем тебе хотелось бы, ответила Аня, выключила диктофон и заблокировала экран.
Я еще не закончил.
Думаю, этого достаточно. Если продолжим, то опоздаем на контрольную по алгебре. Не хочу злить Эмилию Григорьевну, объяснила Некрасова, складывая вещи в сумку.
Ладно, пошли на урок, согласился Володя. Ему тоже не хотелось раздражать строгую учительницу. Когда подготовишь интервью для публикации, пришли мне текст на утверждение.
Повторюсь, я не твой секретарь, сказала Некрасова, закинула сумку на плечо и направилась к выходу.
Аня, дорогая, подожди секунду.
Некрасова остановилась в дверях. Палкин вальяжно подошел к ней, засунув руки в карманы:
Какое-то сумбурное интервью у нас вышло. Я бы хотел немного остудить это напряжение между нами.
Успокойся, Володя. Не надо ничего остужать.
Так что насчет кафе? Ты не ответила на мое предложение.
Кафе? Помню, когда мы там были первый и, кажется, последний раз, ты говорил, что это пустая трата денег, что обычный чай не может быть таким дорогим.
Да брось! Я просто был не в духе. Сейчас меня уже не напугаешь ценником на чай. Володя изобразил легкий смешок, будто речь шла о старой шутке. Думаю, нам есть что обсудить с глазу на глаз: мою политическую программу, например, твои успехи на посту главреда или еще что-нибудь личное.
Извини, но не сегодня. Аня снисходительно оглядела Палкина, который старательно пытался выдавить из себя хоть крохи обаяния. Я буду занята. Помимо твоего интервью, мне еще нужно подготовить репортаж для школьной газеты.
Что за репортаж?
Опубликую, тогда и узнаешь. Заодно, надеюсь, найду тебе музыкантов для мероприятия.
Некрасова захлопнула дверь и зацокала каблуками туфель по коридору.
Глава 3
Включи свет, Гриша. Темно, по струнам не попадаю.
Ага, сейчас.
Зажглась одинокая лампа на коротком проводке под металлической крышей и осветила гараж, набитый всяким барахлом: инструментами для ремонта, обрезками обоев, оконными рамами без стекол, велосипедом без колес, горой пустых ведер из-под краски.
Внутри репетировали двое парней. Первый, с короткой стрижкой ежиком и строгим худым лицом, сидел на колонке с электрогитарой в руках. Из-за старомодных широких джинсов и отцовской клетчатой рубашки он выглядел не как рок-музыкант, а скорее как советский ученый. Казалось, стоит надеть на него очки в роговой оправе, и гитара в его руках сразу превратится в опытный образец процессора для ракет, а гаражная студия в научную лабораторию.
Напротив, прямо на полу, сидел второй музыкант и ловко перебирал струны на акустической гитаре. Выглядел он по-домашнему просто: спортивные штаны, растянутая футболка с узенькой дыркой на плече, копна чернявых нерасчесанных волос. Тапочки на ногах намекали, что этот подросток жил в одной из квартир в доме напротив и спустился в гараж, словно в гостиную. На вид его рост был за сто восемьдесят сантиметров, вес под сотню килограммов, при этом близко посаженные глаза смотрели на все вокруг наивно и чуть испуганно казалось, это малолетний ребенок, застрявший в непривычно высоком и тучном теле тридцатилетнего. Из-за этого двигался он слишком неуклюже, будто не ожидая, что его руки и ноги могут быть такими длинными и сильными. Впрочем, это не мешало его пальцам легко и быстро скользить по струнам.
Вот так руку на гриф клади, Рихтер. Удобнее будет, показал он на своей гитаре.
А ну? Вот так? Рихтер присмотрелся, перехватил электрогитару и сыграл два аккорда.
Ага. Сейчас получше звучит.
Может, попробуем вместе сыграть?
Хорошо. Сейчас, только медиатор найду.
Держи мой. Рихтер вынул из кармана запасной медиатор и передал Грише. Давай, на три-четыре.
Парни синхронно сыграли несколько тактов. Музыку перебила подъехавшая машина со звонко дребезжащим двигателем.
Что там? спросил Гриша.
Рихтер выглянул наружу через приоткрытую дверь гаража.
Какой-то ржавый минивэн подъехал. За рулем Да ладно! Он широко раскрыл глаза от удивления. Это Коля Макаров пригнал.
А он умеет водить?
Похоже. На сколько он опоздал сегодня?
Гриша оглянулся на круглый будильник с отломанной секундной стрелкой, который стоял на полке у него за спиной:
На полчаса.
Бывало и хуже.
В гараж зашел, шаркая грязными кедами, высокий худой парень в солнцезащитных очках и с бас-гитарой в руках. Он поздоровался с друзьями, повесил потрепанную ветровку на гвоздь-вешалку и остался в одной майке.