Что подвигло вас на столь страшное преступление? Зачем вы убили и изувечили столько мирных горожан? обличающе ткнул в меня пальцем главбосс этой толстой шайки.
Ларт открыл рот, но я решил, что настал мой черед отвечать и опередил его.
Как мне к вам обращаться? спросил я у главного.
Можешь звать меня «ваша милость», чванливо отозвался он.
Благодарю. Ваша милость, обвинение несправедливо.
Неужели? хитро прищурился судья.
Так и есть. Мы не преступники, а жертвы, которые только чудом не стали покойниками. В том доме находилось гнездо колдунов, исповедующих запретную магию.
И охрана, и три толстяка, и писец дружно ахнули.
Замолчи! Закрой свою пасть, негодник! крикнул на меня опомнившийся первым толстяк, который велел назвать его «вашей милостью». Как смеешь ты клеветать на наш славный Буркхельм?! Никогда раньше здесь не ступала нога того, кто исповедует запретную магию. Этого не было, нет и не будет! Мы чтим законы!
То есть вы хотите сказать, что мы вдвоём перебили кучу народа? удивился я.
Совершенно верно. Только почему вдвоём в доме уже было трое ваших, потом к ним присоединились ещё пятеро. Неполным десятком вы и устроили резню. Горожане храбро защищались, но не смогли дать полноценный отпор профессиональным наёмникам. Тем не менее, шестерых вы потеряли. Что, разве не так? посчитав, что уел меня, толстяк довольно откинулся на спинку кресла.
А разрушения в доме? Развороченный пол? Стены, перекрытия стал перечислять я, надеясь, что здравый смысл и логика возобладают на этом судилище.
Иначе
Логика, как выяснилось, тут и не ночевала. Нас хотели по-быстрому засудить, и никакие доводы во внимание не принимались. Если бы я понял это сразу, то не стал бы распинаться перед троицей свиней, изображавших пародию на правосудие.
Вы протащили с собой взрывчатку. Очевидно, охрана у ворот плохо вас досмотрела. Мы поставим это на вид начальнику городской стражи, велеречиво изрекли в ответ.
Даже стражники не смогли удержать удивления, но оно моментально исчезло после того, как главсвин метнул в их сторону тяжёлый многообещающий взгляд.
Погодите, вы это серьёзно? не веря ушам, спросил я.
Серьёзней некуда. Речь идёт о гибели без малого тридцати человек. Мы ещё не произвели точные расчёте и не извлекли все трупы. Пусть не все из них были благопристойными горожанами, но их смерть ваших рук дело. Пора бы вам смириться и признать неоспоримые факты.
Я вспыхнул как порох.
Не лгите! Всё было не так. Этот погром устроили колдуны. Их были двое. Они убивали и разрушали, закричал я, чувствуя как щёки краснеют от гнева.
Меня бесил откровенный беспредел и фарс, творившийся на моих глазах. От этого я закипал всё сильнее и сильнее, не понимая, что любые попытки пролить свет на истину обречены. Никого не интересовало как было на самом деле. Я мог бы порваться хоть на британский флаг, но ничего бы не доказал.
Прекрасно понимавший что к чему Ларт, в отличие от меня молчал, считая ниже своего достоинства пускаться в пересуды.
И всё же моя горячность задела судью.
Прекрасно, молодой человек, «их милость» уставилась на меня в упор. Позвольте полюбопытствовать, куда же потом делись эти колдуны? Мы устроили тщательный обыск и не обнаружили их следов.
Одного я убил, а второй удрал. Очевидно, воспользовался магией, выпалил я, нисколько не задумываясь как это прозвучит.
Тем более я говорил правду, только правду и ничего, кроме неё.
Но мою правду подняли на смех.
Ты?! Убил?! сначала улыбнулся толстяк, а потом, не выдержав, схватился за бока и принялся от души хохотать, сотрясаясь всем телом.
Его веселье передалось остальным в этой комнате, кроме меня и Ларта. Безумный смех длился минуту, не меньше.
Успокоившись, жиртрес повернулся сначала к одному своему коллеге, затем к другому:
Господа, лично мне всё ясно. У вас имеются вопросы к подсудимым?
Толстяки отрицательно помотали головами.
Прекрасно. Тогда я выношу приговор обоим наёмникам. Вздёрнуть мерзавцев! Стража, уберите их отсюда.
Сволочи! в бешенстве прокричал я, вырываясь вперёд, но далеко продвинуться мне не дали. Эти стражники мух не ловили. Я сразу схлопотал по голове прикладом. Сознание не потерял, но в башке всё помутилось, глаза застила кровавая пелена.
Нас выволокли в тюремный двор, зачем-то разули, поставили босыми ногами на длинную скамью. Палач накинул на головы намыленную верёвку.
Я выяснил главное: обычай спрашивать последнее желание здесь отсутствовал, и, когда меня вздёрнут, некому будет предложить такое «ноухау».
До последнего не верилось, что это всё, что мне ничего не снится. Ну да, как в кошмарах на сон грядущий. Кому расскажи не поверят. Решат, что тронулся.
Так не бывает. Этого не может быть и точка! Я, обычный студент, угодил хрен знает куда, стал наёмником, убил колдуна, а теперь топчу пятками деревянную скамейку, моя шея обвита толстой намыленной верёвкой. Сейчас скамейка упадёт, а я повисну, смешно дёргая лапками как та лягушка, что сбила сливки в сметану. Вот только воздух, каким бы густым он ни был, ни во что не сбивается. Физика, етить её!
А теперь биология на пару с судебной медициной. Если не изменяет склероз, умирают не от удушья, а от банального перелома шеи. При этом кишечник опорожняет содержимое.
Блин, даже мерзко думать о таком. Хотя кому будет дело до моих грязных подштанников и той вони, что я начну распространять вокруг себя.
Ларт, прощай, дружище, выкрикнул я тому, кого уже начал считать другом.
Пусть он по возрасту годится мне в отцы, смерть уравняла нас.
И ты прощай, Аретём! Не держи на меня зла! Не та этом, так на том свете встретимся! Осталось недолго.
Я не в чём тебя не виню! Виноваты те сволочи, которые приговорили нас к смерти! произнёс я.
Щека нервно дёрнулась. Моя дрожь не осталась незамеченной.
Не бойтесь, шепнул мне палач. Смерть будет лёгкой. Вы ничего не почувствуете. Раз и ваша душа уже на небесах. Я даже завидую вам. Скоро вы прикоснётесь к тайнам загробной жизни. Эх меня аж колотит!
Тогда махнёмся местами, и ты узнаешь обо всём раньше, прохрипел я.
Да ты весёлый малый! Люблю таких, обрадовался палач и выбил скамейку из-под наших ног.
Я даже зажмуриться не успел.
Верёвка на моей шее затянулась и почти сразу ослабла.
Глава 6
Я с удивлением обнаружил, что парю в воздухе совсем как недавно встреченные колдуны. Таинственная сила удерживала меня над землей. И, что самое приятное, это была не верёвка палача.
С Лартом произошло то же самое. Он пучил глаза и явно не верил своему счастью.
В тюремный двор вошла процессия с десяток воинов в одинаковой серо-зелёной униформе, несколько сугубо штатских персон, а в центре девушка верхом на богато украшенном коне. Я интуитивно понял, что именно её магия вытворяет со мной чудеса левитации. Основной вопрос в другом сколько нам ещё предстоит болтаться между небом и землёй? И не вернётся ли всё на круги своя?
Второго раза я точно не вынесу, сердце разорвётся и точно не от счастья.
Тем не менее, появление новых действующих лиц внушало надежду на перемены к Ну, по сравнению с перспективой смертной казни на перемены к лучшему.
Пришедшие смотреть казнь толстяки из городского магистрата разом поскучнели.
Что тут происходит? спросила девушка.
Зачем вы вмешиваетесь, ваше высочество? Это преступники, они погубили много людей, отозвалась «их милость».
Не те ли, что устроили разгром в доме терпимости? поинтересовалась принцесса (а кого ещё могли титуловать вашим высочеством?).
Совершенно верно. Видите, вы всё знаете лучше нас. Ну, а закон есть закон. Злодеи должны понести заслуженное наказание. С вашего разрешения, мы продолжим. Палач!
Слушаюсь!