Оказавшись внутри, Сури не могла поверить своим глазам. Это была комната. Сбоку стояло бревно, верхняя часть которого была плоской и служила кроватью, она была накрыта стёганым одеялом. В стволе были выдолблены полки, с большими книгами в старинных переплётах, подальше стоял огромный шкаф, за которым находилась лестница, ведущая наверх.
Помоги мне, произнёс неизвестный.
Это был голос старушки, а когда Сури увидела её дряблые морщинистые руки, это лишь подтвердило её догадки. Они вместе уложили Харриса на диван.
Спасите его, прошу вас!
Старушка лишь взглянула на него, сверкнув глазами, и тут же направилась за шкаф. Раздался скрип и звуки удаляющихся шагов. В комнате стоял запах мяты. Стопками на полу валялись травы и листья, даже из книг торчали кончики неизвестных ей растений. Осмотревшись, Сури сняла шубу в комнате было тепло и села рядом с Харрисом дожидаться её. Вскоре снова послышались шаги, и из-за шкафа появилась старушка, держа в руке длинные засохшие листья. Она взяла с полки деревянную чашку, бросила их туда, добавила воды и начала размешивать всё длинной деревянной ложкой. Сури пыталась не выдать своё волнение. Ей не нравилось это всё, но лишь из-за Харриса она вынуждена была сейчас сидеть тут.
Старушка взглянула на неё и прохрипела:
Не бойся меня, девочка, я не волк, не укушу а если бы и была им, то всё равно не смогла бы.
«Почему не смогла бы? подумала Сури. Может, у старых волков нет зубов?» И от этой мысли она слегка улыбнулась.
Старушка ещё долго мешала содержимое, потом встала и протянула гостье чашку. Та взяла и поднесла её к губам Харриса, но старушка резко остановила:
Не ему Ты пей!
Сури замерла и недоумённо взглянула в переливающееся содержимое.
Я? Вы готовили это мне? Со мной всё хорошо! возмущённо выкрикнула девушка. Ему нужна помощь! Он умирает.
Старушка стояла неподвижно. Сури встала с места и продолжила на повышенных тонах:
Мы столько времени потеряли из-за вас, вы молча ушли, вот я и подумала, что вы сможете помочь, а вы готовили мне какое-то снадобье.
Я и помогаю, ты должна выпить, ты очень слаба.
Не буду я это пить! выкрикнула Сури. Помогите ему!
Ему не помочь уже, проговорила старушка.
Сури приподняла брови и широко раскрыла глаза:
Что?
Глубоко вздохнув, она гневно посмотрела на старушку и выпалила:
Ты, карга старая, сказала бы сразу, что не можешь помочь ему, мы сейчас были бы уже далеко отсюда, а не теряли бы тут с тобой наше драгоценное время!
Она, стиснув зубы, швырнула чашку на пол и снова принялась перетаскивать Харриса.
Откройте дверь.
Волки тебя не тронут, проговорила старушка, внимательно уставившись на девушку, но ему уже никто не поможет.
Сури замерла и, подняв глаза на старушку, спросила:
Почему это волки меня не тронут?
Волчий алмаз, ответила старушка. Сев за столик, она вытащила снизу какую-то чашу.
Сури продолжала стоять на месте, держа Харриса за подмышки. Она в недоумении посмотрела на старушку:
О чём вы говорите?
Ты сама знаешь, о чём, девочка.
В этот момент жидкость внутри чаши начала переливаться, излучая яркий синий свет. Сури пробрал холодный пот.
Вы ведьма! Но вас же всех сожгли.
Наконец, придя в себя, она опустила на пол Харриса и, достав из седла копьё, направилась к ведьме.
Я пришла к вам за помощью, а вы хотели отравить меня. Хорошо, что я не выпила этот яд. Сури нахмурила брови и приподняла верхнюю губу. Я убью вас.
Ведьма отвела глаза от чаши:
Поверь, я могла бы тебя убить, если бы только захотела.
Она взглянула на лестницу, и оттуда, каркая, вылетели вороны. Их было так много, что когда они опустились на пол, то заняли всю комнату, не отрывая от Сури своих чёрных глаз.
Ты всё ещё думаешь, что я хочу убить тебя? Ведьма махнула рукой, и все вороны улетели обратно. Вам с детства твердят, что ведьмы воруют детей и жарят их на костре, что мы насылаем на всех проклятия, и каждое несчастье, каждое горе, что происходит с людьми, это всё наша заслуга, но никому не приходило в голову, зачем мы тут? Она сняла платок с головы, и Сури ужаснулась всё её лицо было то ли в морщинах, то ли в шрамах, точь-в-точь, как и описывалось в книгах и шепталось среди людей.
Она опустила копьё и попыталась успокоиться, понимая, что ведьма и впрямь не представляет для неё опасности, хотя всё ещё не особо ей доверяла.
Слёзы души
В детстве я лечила от болезней, которые не могли вылечить лекари, начала рассказывать ведьма. Я вытащила стольких из рук самой смерти, что были наполовину порезаны её косой. И вместо благодарности меня всегда избегали и изгоняли, думая, что я как-то замешана во всём плохом, что происходит с ними. Я жила во многих деревнях и всегда пыталась скрывать свои способности, скрывать своё внутреннее «я» то, что делало меня особенной. Я всегда хотела быть, как и все обычные девушки, быть счастливой, иметь любящую семью, но я никогда не могла пройти мимо человека, нуждающегося в помощи, мимо ребёнка, которому оставалось совсем чуть-чуть из-за болезни, что его настигла, и где лекари уже были бессильны. Как же я могла не помочь больным родителям с маленькими детьми, что остались бы одни на произвол судьбы? она тяжело вздохнула, уставившись на Сури. Я не всегда была такой, ведьма указала на шрамы. Однажды я ощутила, что значит быть счастливой, сказала ведьма, закрыв глаза. Я вышла замуж и родила прекрасного мальчика. Но счастье моё продлилось недолго. На моей коже начали появляться морщины и шрамы, что присущи только ведьмам. Когда моя кожа покрылась полностью клеймом, мне не оставалось уже ничего, кроме как принять свою сущность. Мой муж смирился с моей внешностью. Но с этого момента я не могла больше выходить из дому, чтобы не ставить под удар свою семью. Мой муж понимал, что рано или поздно в деревне всё равно узнают правду, и поэтому предложил нам уехать Туда, где нет никого, чтоб жить так, как мы хотим, чтоб не бояться за наши жизни. В ту ночь мы должны были отправиться в маленький заброшенный домик, что находился далеко на севере, но перед отъездом я решила помочь нашей деревне, избавить воду от стриквы гадкого паразита, периодически поражающего кожу детишек в виде гнойничков. Тем вечером я пошла на речку, мыслями уже витая в том заброшенном домике, в котором мы в скором времени поселимся и вновь наполним теплом его опустевшие стены, как вдруг вижу, что неподалёку от меня какой-то мальчишка барахтается в воде, и течение уносит его на середину. Увидев своё чадо в речке, мать этого мальчишки принялась звать на помощь, но никто из сбежавшихся на крик не решался плыть через тяжёлые бушующие волны. Мальчик уже начал тонуть, и я не смогла позволить ему умереть. Я поплыла к нему и вытащила на берег. К тому времени он уже не дышал. Я начала выталкивать воду из его лёгких, нажимая на грудь ладонью, пока она из него не вышла и он не сделал вдох, но я совсем забыла про капюшон, поэтому вместо благодарности людей, когда подняла голову, увидела лишь ненависть и оскалы на их лицах. Они указывали на меня пальцем, и кто-то из толпы крикнул:
Ведьма!
Ты тронула моего сына! Зачем? Его мать, подбежав, оттолкнула меня. Ты чуть не убила моего мальчика! она кричала во всё горло. Ты чуть не убила моего сына!
Она подняла палку и начала меня бить, крича при этом:
Мы все видели, как ты убивала моего мальчика! Ведьма! Умри!
К тому времени уже вся деревня сбежалась к берегу. Меня поймала стража и, схватив за волосы, поволокла к деревенскому старосте. Пока меня тащили, люди злобно выкрикивали оскорбления, бросались камнями и били меня палками. Меня швырнули в центр поляны и начали пинать, пока не пришёл староста и его поданные. Он приказал стражникам раздеть меня, чтобы убедиться в том, что я ведьма. Они разорвали мою одежду, оставив лишь клочья. Удостоверившись по шрамам на моём теле, староста громко крикнул: