Женя отлично помнил, что, когда Миша составлял заявки он горячо убеждал его, что им позарез нужны твердотельные лазерные элементы, возможно, задумал наделать пистолетики с мишенями. Опять Рязанов! Женя взглянул на часы: бесполезно прошло уже полтора часа рабочего времени. Он потянулся к рулону и развернул схемы перед собой. Евгень Саныч, вызывали? у дверей стоял сумрачный Миша. Ну-ка зайди. Чем ты сейчас занимаешься? У Вымина прибор сломался, он попросил меня посмотреть. Почему мне не сказал? У тебя своих дел мало? Они же сами не смогут наладить, это наш зрительный адаптер. Ты в каких облаках летаешь? На проходной завелся, теперь с Весельчаком нужно разбираться, политинформацию сорвал, а после этого тратишь время на исследование тряпок и дешевые розыгрыши! Какие розыгрыши? Миша невинно поднял брови. Вот ты знаешь, что пришли твои лазеры? О! Наконец-то! По три тысячи за штуку. Лицо у Миши приняло лошадиное выражение. Это значит аж девяносто тысяч?!.. Дуракам везет. Выслали только три прибора. Это стационарные лазеры. Попробуй только не примени. Зачем нам стационарные? промямлил Миша бесцветным голосом. Он возмущенно поднял голову, Вы же помните, там в каталоге цены не было и кроме названия и обозначений по буквам трех типов ничего не стояло Сами знаете, у нас бардак, а не информация. Ты меня сегодня доведешь. Вот как у тебя хватило ума заниматься такими пацанскими штучками? Женя обнажил улику и шаркнул к нему по столу. Миша прочел письмо и посмотрел на Женю с такой презумпцией невиновности, что только опытный актер после долгой репетиции мог бы разыграть все настолько чисто. Скажешь, что не ты? спросил Женя уже мягче. Да у нас тут вообще, как вы сказали, ни у кого бы не хватило ума такое написать. Даже у Добрыча веселее бы вышло А насчет первого апреля, то если бы вы тогда не сказали, я бы и не вспомнил. Ладно, иди. Все. Женя принялся задумчиво выстукивать пальцами марш Шопена в ускоренном варианте. Настроение у него значительно выправилось. Хм, елки таинственная незнакомка, прошептал он, с благосклонной усмешкой посматривая на уже помятый листок. Нужно просто спрятать камеру СИР и задать ему проследить, кто проникает к нему в кабинет. Он понял, что уже точно не сможет сосредоточиться на работе пока не распутает взаимосвязь всех странностей последнего времени. Женя свернул рулон и отложил его в сторону. Он вынул чистый лист и, воровато посмотрев на пустующие столы сотрудников, принялся писать: «Здравствуйте, таинственная незнакомка!
Спасибо за письмо, которое означает, что во мне еще можно разглядеть нечто привлекательное, ведь без этого вряд ли возникнет желание тратить время даже на розыгрыш, Но, превознося мои, по-вашему, достоинства, не отказывайте мне и в способности понять вас. Уже по письму ясно, что вы очень необычный человек. Если вы не решаетесь приоткрыть свою тайну, то хоть как-то удовлетворите мое естественное любопытство. Обещаю, что, несмотря ни на что, буду рад доброжелательно обсудить с вами происшедшее.». Женя отлично понимал, что составил достаточно компрометирующий документ, но желание во всем разобраться и смутные романтические надежды оказались сильнее и он, сложив листок, спрятал его в папку. Резко зазвонил телефон. Женя сорвал трубку: Черноус. Это Весельчаков звонит. Я подготовил приказ о нарушителях с занесением в личное дело, пусть ваш Рязанов придет распишется в ознакомлении. Мы же договорились сначала обсудить! Итак все ясно: нарушитель должен сидеть быть наказан. Что за нетерпение? У вас, может, личные счеты? А я вот разобрался и убежден, что Рязанов прав. Если его фамилия появится в приказе обещаю вам неприятности. Вы угрожаете самому Хламу?.. Вместо того, чтобы как-то помочь нам, вы находите в себе способности только дезорганизовывать сотрудников и срывать тем самым плановую работу! Женя хлопнул трубкой и, развернув схемы, твердо решил, что если сейчас кто-нибудь зайдет, то он выставит его за дверь прочитать объявление с просьбой по всем вопросам обращаться после четырех. Дверь с шумом распахнулась, Женя принял предельно суровый вид, но входить не торопились, только в коридоре раздался беззаботный женский смех. Это был предел. Женя нащупал стакан для метания. Наконец в комнату залетела, слегка запнувшись о порог, его Аленка, волоча за собой раскрывшийся портфель. Женя сглотнул и поставил стакан на стол. Папа! У меня в школе застежка сломалась на портфеле! Тише, ты! Чего кричишь? Ты что, не могла мне дома сказать? Ага! Как бы я пошла домой со сломанным портфелем? Но сюда же ты пришла? А до дома столько же. Ну почини!
Женя взял застежку, расправил пинцетом скобы и, продев их сквозь прорези в портфеле, согнул там. Держи и катись домой. Смотри нигде не задерживайся по дороге! Ладно!
Наконец Жене удалось проверить схемы и, вызвав Жмуркину, он объяснил ей что нужно исправить. Так вот, Наталья Ильинична, оказывается это не Рязанов, вдруг поделился он в глупом порыве откровенности. Кто же тогда вас так полюбил? Выходит, посторонние. У нас никого постороннего не было. А вы ответ напишите. А я уже написал, Женя не узнавал себя. Он прищурил левый глаз и, раскрыв папку, вынул содержимое. Но там было новое письмо. Что же это такое, пошевелил Женя поблекшими губами и непослушными пальцами раскрыл бумагу. Опять эта Зирюша, скрипуче засмеялась пристроившаяся позади Жмуркина, шустрая какая, только она точно чокнутая