А то нет! воскликнула Эрсиль. Вашими стараниями мечтаю обзавестись еще парочкой таких украшений!
Седой испортил ей лицо при первой же встрече. В пригороде У́кселлоу Эрсиль подкралась к нему со спины и прыгнула, не очень-то зная, куда втыкать стилет. Несложно догадаться, чем все завершилось. Седой с разворота полоснул, Эрсиль пригнулась, но это ее не спасло. Вспышка, боль, кровь Его ошеломленный и даже испуганный взгляд. Темнота. С тех пор пролетело два с половиной года.
Твоя вина. Седой безучастно посмотрел на Эрсиль. Зачем тебе моя смерть?
Я не спорю, вина моя, покаянно согласилась Эрсиль. Во всем, что случается с людьми, виноваты они сами.
Понятно, каши с тобой не сваришь, обронил Седой.
Боюсь, что так. Готовить не люблю, увы.
Седой столь внезапно ринулся в лес, утаскивая за собой Эрсиль, что она чуть не вывихнула лодыжку, угодив в размытую колею. «Ну все, доигралась, порешит. Вон и клинок вынимает», заключила Эрсиль. Убить Седого или погибнуть самой для нее почти не было разницы.
Опасения Эрсиль не подтвердились. Вместо того чтобы швырнуть ее на обочину и пригвоздить к земле, как букашку, Седой засел в кустах черемухи. Поднес палец к губам и устрашающе зыркнул на Эрсиль. Она намеревалась завопить из вредности, но Седой благоразумно зажал ей рот ладонью. Обрадовавшись редкостной удаче, Эрсиль хорошенько его куснула и заработала добрую оплеуху.
Над ними тем временем сомкнулась тишина непроницаемая, вязкая. Словно на тысячу миль вокруг нет никого живого. Однако всего через минуту Эрсиль заслышала слабое перестукивание и отпраздновала это событие, повторно укусив Седого. Он не дрогнул, стерпев ее выходку. А потом Эрсиль не до выходок стало: из молочной пелены вынырнуло создание, при виде которого волосы на затылке шевелились.
Тело существа могло бы принадлежать невообразимо крупному мужчине, но голова Вряд ли у какого-либо оленя имелась такая огромная черная морда с налитыми багрянцем раскосыми глазами. А рога! Широкие, заостренные по кромке. Нарочно их затачивали, что ли?
Сам нелюдь передвигался бесшумно. Едва уловимое шуршание и потрескивание издавала матерчатая накидка, унизанная берестяными амулетами, птичьими косточками, перьями, каменными бусинами. Помимо нее на гиганте были кожаные штаны и высокие сапоги. Мохнатую грудь ничто не прикрывало.
Втягивая ноздрями сырой воздух, монстр отклонялся то вправо, то влево. В руке его покачивалось увесистое копье, и Эрсиль вдруг подумалось, что он за компанию с Седым ограбил лавку старинного оружия А если без шуток, Эрсиль искренне посочувствовала укушенному врагу: отпрянь он, вскрикни, и жуткий человекоолень обнаружил бы их.
Надо сойти с дороги, прошептал Седой.
Эрсиль не шелохнулась: перед ее мысленным взором все еще плыл рогатый воин.
Да поднимешься ты или нет?! ожесточенно зашипел Седой.
Поскольку это не подействовало, он вздернул Эрсиль за шиворот.
Ну же! Заснула?!
Кто он? вымолвила Эрсиль.
Позже, оборвал Седой и поволок ее в чащу.
Пока пробирались сквозь бурелом, утекло немало времени. Туман понемногу рассеивался, и Эрсиль посчитала, что близится полдень в сумрачных дебрях точнее не определишь. Под ногами пружинил напитанный влагой мох, колючие сероватые ветки когтили одежду, путь преграждали накренившиеся стволы, разрисованные кольцами голубоватых и рыжих лишайников.
Эрсиль утомилась и понуро ковыляла. Приметив это, Седой помедлил.
Я бы распрощался с тобой сейчас, но бросать нежных барышень на потребу чудищам не в моих правилах. Впрочем, ради тебя правила не грех и поменять, усмехнулся он.
Зубоскалишь, пропыхтела Эрсиль, оскальзываясь на услужливо подвернувшейся кочке. Не по твою ли душу зверушка наведывалась?
По мою, по мою. Вы на па́ру за мной гоняетесь.
Эрсиль осеклась: и это следовало за ней по пятам давешней ночью? Свести знакомство с виверном и то было бы предпочтительнее.
Как-то ты сбледнула, подруга. Нужно тебе на привал.
Манеры Седого не пришлись Эрсиль по нраву что это за панибратство такое? но на воспитательные беседы не хватало сил.
Вскоре отыскалась полянка, возникшая благодаря вывороченному с корнями дереву. Почти вся она заросла брусникой, а по краям заячьей капустой, посередине трепетали пурпурными листиками чахлые бересклеты.
Ты жди меня, велел Седой. Я кое-что проверю, затем в О́лкер и назад
Все же поменял свои правила, да? спросила Эрсиль. Распутай меня тогда, а то чудище загрызет.
Никого чудище не тронет. Распутаешься сама, у тебя припрятан резак, объявил Седой и был таков.
Гад, просипела Эрсиль, не без основания полагая, что врагу прискучило с ней возиться, и он, не мудрствуя, улизнул. Авось оно и к лучшему!
Присев возле рухнувшей ели, Эрсиль постаралась выудить из-за голенища охотничий нож: он уже изрядно натер ей щиколотку. Выяснилось, что избавиться от обуви проще, чем ковыряться в ней обмотанными пальцами. Эрсиль попыталась зажать черен коленями, но ей мешало все: перекрученный плащ, сумки, болтавшиеся по бокам
Да пропади оно пропадом! вспылила Эрсиль.
Стряхнув с себя тюк, она вдела ступню обратно в сапог и устроилась поудобнее. Ночью Эрсиль подремала всего ничего, Седой теперь сбежал, и что ей терять? Вот только страшилище неподалеку прогуливается. А пускай сделает милость и съест ее, не разбудив!..
Страшилище на Эрсиль не польстилось. Она очнулась вечером, и все части ее тела были целы не отъедены, не пожеваны. Зато польстился заяц на лужайку. Облезлый, длинноухий, он прыгал туда-сюда и уплетал сочную кислицу, приняв Эрсиль за бугор, не способный причинить вреда его драгоценному здоровьицу. Эрсиль развеяла это заблуждение, с кряхтением выпрямившись. Заяц подскочил и мгновенно растаял в зеленоватых тенях.
Быстро смеркалось. Прогалина светлела крошечным пятнышком, что сохранилось посреди тревожного мглистого царства. Где-то в стороне шумно взлетела сойка, заухала сова. Эрсиль поерзала, с трудом двигая закоченевшими руками. Подползла к ножу, вдавила его в землю и начала пилить веревки.
Не сказать, что Эрсиль хорошо отдохнула. Ее куртка отсырела, горло саднило, а желудок, судя по ощущениям, ссохся и прилип к ребрам. Воспользоваться магией Эрсиль не могла. Произнести заклинание пожалуйста. И что толку, когда направить его нельзя?
Вспоров один из многочисленных узлов, Эрсиль подняла глаза и наткнулась на пристальный взгляд Седого. Он наблюдал за ней, прислонившись к сосне.
Ты еще здесь? полюбопытствовал он.
А сам не видишь? скривилась Эрсиль, оцарапав ладонь о зазубрину.
Седой шагнул вперед и скинул нагруженную торбу.
Запасся провиантом, известил он.
И что, орден хочешь?
На тебя тоже купил.
Спасибо, благодетель, съязвила Эрсиль. До крышки гроба буду тебе обязана! Особенно если развяжешь меня.
Как же ты в прошлый раз выкрутилась с подобной сноровкой? Седой вынул кинжал и склонился над Эрсиль.
Егерь освободил, процедила она. Тьфу! Постригся бы, что ли! Всюду твои волосы!
Так нечего ртом мух ловить
Пока Эрсиль разминала окостеневшие запястья и ругалась вполголоса, Седой насобирал хвороста и свалил его кучей подле нее. Поджечь решил, догадалась Эрсиль. Взяв из котомки гребешок, она побрела прочь.
Куда снарядилась? поинтересовался Седой, бережно снимая дерн, чтобы подготовить ямку для костра.
Нос припудрить, фыркнула Эрсиль.
Ну-ну, ухмыльнулся Седой. Не заплутай.
Юго-восточные чащобы графства Эльсул вместила в себя обширная низина, что простиралась от самого Шетэ́льнского озера. Даже в засушливое лето тут без числа было стариц1 и болотин, поэтому в первом же овраге нашелся бочаг. Эрсиль умылась, причесалась, заплела косу и притулилась на камне подумать. Легкий ветерок холодил кожу. Сентябрь близился к концу, и у Эрсиль оставалось меньше двух месяцев.