Зарг устроил, предположил Рогус и ухмыльнулся.
Представь себе нет, Авриг кашлянул.
А кто тогда? спросил Рогус. «Неужели сам Эдигор?» подумал он.
Эдигор попросил его. Знает сына, как свои пять пальцев: Торий попытался бы остановить казнь, Авриг широко улыбнулся. О да! Замок сотрясался бы от его «зелёного» крика; вот Эдигор и схитрил. Более того, он попросил, чтобы мы завтра отвлекли Тория на целый день. Этим мы с тобой и займёмся.
Кстати, Авриг, мои люди так и не выяснили, Рогус понизил голос, догадывается ли сам Эдигор о наших намерениях. Чёрт, даже по его физиономии не угадаешь, что у него на уме; недаром же его прозвали «Железное Лицо».
Авриг медленно выпил брол до конца. Он сомкнул челюсти, прищурил глаза и сжал пальцами переносицу.
Смешно, знаешь ли, но я тоже не смог, сипло произнёс Авриг и почувствовал, как к желудку побежала тёплая струя. Как мои посыльные не подслушивали его разговоры все эти дни, они ничего особенного не узнали. Сдаётся мне, что если Эдигор и догадывается, то молча.
А может он и правда ничего не замечает, предположил Рогус. Мы ведь крайне осторожно ведём себя.
Авриг пожал плечами:
Всё выяснится, рано или поздно. Слушай, Рогус, я так устал! Давай мы всё это позже обсудим.
Рогус посмотрел в окно и глубоко вдохнул. У него закололо в груди. Он поставил стакан на подоконник и помассировал пальцами подушечку мизинца на левой руке.
Нас ждут тяжёлые дни, Авриг, в голосе Рогуса послышалась тревога.
Да, но есть надежда, что наши труды не пропадут даром, отозвался Авриг. Ведь никто из окружения короля не знает, что мы освободили Элоила.
Глава 5. ПРОВОДЫ ОСЕНИ
На окраине Волчьего Духа стояла хижина. Сколоченная из вечно-белого дерева, она слегка пожелтела от времени: лет ей было столько же, сколько существовала сама деревушка. Эта хижина была первым сооружением как раз в те смутные времена, когда среди крестьян созрел заговор. А случилось это после правления Гзота Рэльвала, отбившего эти земли у Мрачной Пустоши, чтобы собрать и расселить поблизости народы, кочевавшие по Зелёному Полушарию. Но один из его потомков, Эго Рэльвал «Подлый Король», как прозвали его в народе разрушил всё, что так кропотливо создал его предок. Он и возвёл знаменитую Стену. Эго заставлял гонтов прислуживать королевству задаром и запрещал им иметь собственные жилища. Крестьяне, словно скот, ночевали в хлевах, и умирали, кто от голода, кто от зимнего холода.
Веговий Гра-Мис получивший от хранителей Огненной Долины второе имя «Волчий Дух» был первым, кто не побоялся пойти против Подлого Короля и отстоять гонтовское право на свободу. Именно он создал тайное общество и воодушевил крестьян. Поначалу они совершали набеги под его предводительством и добывали еду как в запретных лесах, так и в закромах Гайтигонта. Но долго так продолжаться не могло, да и не всех крестьян удавалось накормить досыта. Тогда Веговий принял решение устроить бунт. Произошло это на пиру, по случаю рождения младшего сына короля. Веговий и его единомышленники, вооружившись кинжалами и мечами, ворвались в королевский зал в самый разгар веселья. Они посеяли панику среди гайтов, давно не видавших войны и резни. Многие толстосумы повыпрыгивали в окна, причём со вторых попыток: разбить стекла гайтовскими раздобревшими телами оказалось не так легко. Остальные разбежались по замку, забегая во все попадающиеся на пути двери. Кто-то умудрился вломиться в королевскую уборную и плюхнуться ногой в яму, его и отвратительный запах не смутил, настолько бедный гайт был перепуган гонтовским набегом. В зале осталась только дворцовая охрана и сам король; даже его старший сын сбежал, да так, что пятки сверкали.
Веговий потребовал свободы для гонтов и предоставления им права построить собственные дома и уж если прислуживать гайтам, то за определённую плату. Эго Рэльвал внимательно выслушал все требования, но единственный приказ, который он отдал: «Казнить бунтарей!» Гонты отказались сложить оружие. Завязался бой не на жизнь, а насмерть. Но, потерпев поражение, гонты вынуждены были отступить.
Веговий увёл своих уцелевших бойцов в пещеры. И пока они отсиживались в них, король приказал выслать их семьи за пределы королевства без еды и гит. Остальным гонтам пришлось молча терпеть королевский гнев и работать, не поднимая головы. Услышав об изгнании своих родственников, выжившие бунтари вышли из пещер, встретить родню. Положение было ужасное: еды нет, и крова над головой никакого. Они устроились в пещерах, уповая на своего предводителя. В ту же ночь Веговий отправил их спать, сказав, что утром они вместе решат, как быть дальше. Однако поутру его никто не смог найти. «Сбежал», говорили одни; «Нет, он не из таких», думали другие. Спор между семьями продолжался до полудня. Только один его боец молчал Юстал. Он явно что-то знал. А споры всё продолжались. Женщины пустились причитать. Казалось, ещё немного, и начнётся паника. Но в этот самый момент в пещеру влетел мальчик лет десяти и, задыхаясь, упал на колени. К нему подбежал Юстал с чашкой воды и дал ему отпить. Мальчик отдышался и посмотрел на Юстала:
Он сделал это!
Сделал что? послышались голоса.
Он убил короля!
Но вместо ликования настала гробовая тишина.
А что с ним самим? Юстал схватил мальчика за плечи.
Его казнят. Сейчас. Возможно, уже
Так закончилась история храброго Веговия Гра-Миса.
После убийства Подлого Короля началась смута, и к гонтам стали относиться снисходительно. На престол взошёл Рен, старший сын Эго Рэльвала, прослывший трусом. Испугавшись за собственную жизнь, он выполнил почти все требования крестьян. Так гонты получили долгожданную свободу и право иметь свою крышу над головой, вот только не в пределах королевства, а за её Стеной. Но гонты и на это были согласны. Первым делом они построили хижину из вечно-белого дерева. Хижина быстро обросла деревушкой, которую в честь Веговия Гра-Миса назвали Волчий Дух. Спустя время, у подножия гайтигонтовской Стены появились и другие деревни. Гонты разбрелись по ним и быстро, хоть и скромно, обустраивались.
В Белой хижине собрались почётные гонты деревни. Они сидели вокруг горящего очага, расположенного в центре единственной комнаты. В ней не было ничего, кроме подушек из козьей шкуры, плотно набитых лечебной травой. На подушках сидели пять мужчин, скрестив ноги. Они задумчиво смотрели на пылающие поленья с протянутыми к огню руками, но не для того, чтобы согреть их: они верили, что через раскрытые ладони огонь поглощает всё плохое и отдаёт взамен свой свет и теплоту.
Огонь в этой хижине разводили символически не смотря на время года каждый раз, когда обсуждались важные вопросы. Подобные собрания всегда возглавлял старейшина Ян, по прозвищу «Скользкая Вода». Он был прямым потомком Веговия Гра-Миса и не уступал ему в мудрости и находчивости. Его лицо и тело были усыпаны шрамами после перенесённой в юности ветряной оспы, а длинные до плеч волосы выделялись на смуглой коже из-за густой проседи. Несмотря на бархатные карие глаза, лицо Яна выглядело хищным из-за тонкой верхней губы и острого носа.
С улицы послышались шаги. Ян улыбнулся краешком губ:
Мой старый друг, твои шаги узнаю где угодно.
Гонты посмотрели на открывшуюся со скрипом дверь. В хижину вошёл Тиазиф.
Добрый вечер, друзья мои, поэт прислонил свой посох к стене и направился к очагу.
Добрый, добрый, Тиазиф, отозвались гонты, поднимаясь на ноги.
Но вести худые, добавил Ян, крепко пожимая руку поэта.
Да. Не в добрый час мы свиделись с вами, Тиазиф пожал руки остальным гонтам. А ведь совсем недавно праздновали у колодца семь свадеб подряд.