Они не спеша уселись на подушки.
Да уж. Похоже, нас ждут непростые времена, Ян потянулся ладонями к костру.
А кто успел вам рассказать, как обстоят дела? Тиазиф помассировал пальцами ноющие колени и оглядел присутствующих.
Лиор, Ян кивнул в сторону гонта Сагата. Он опередил тебя.
Ох, куда же мне больному и старому опередить Лиора, поэт посмотрел на Сагата и похлопал его по плечу. Недаром же его второе имя «Крылатый Ветер».
Да, быстрее моего сына в деревне не найти, гордо ответил Сагат.
И храбрее твоей внучки Садиги, обратился поэт к гонту, сидевшему напротив.
Ты на что-то намекаешь? Альгур уставился на Тиазифа.
Совершенно верно, Альгур, ответил Тиазиф.
Ты хочешь сказать, что моей внучке и Лиору пришло время отправиться в дорогу? забеспокоился Альгур.
Но они же ещё щенки! возмутился Эйзит.
Да и что от них требуется, никто толком и объяснить не может?! вмешался Филат, которому Садига приходилась потенциальной невесткой. Но старый волк ещё не знал, что его старший сын Евдиан проиграл ей поединок.
Юные, не значит неспелые, парировал Тиазиф. Можно дожить до седой головы и усталых ног, но так и не наполниться глубокими мыслями, и не закалить своё тело в борьбе с этим, порой, жестоким миром. Тиазиф и Ян понимающе переглянулись. А что касается человеческого предназначения никто не может знать, дорогие мои, в чём именно оно заключается, пока не возьмёт котомку и кинжал и не отправится в путь.
Поэт хотел ещё что-то добавить, но в хижину ворвался его раскрасневшийся писарь и захлопнул за собой дверь.
В чем дело, Пинч? спросил Тиазиф.
Там, там у писаря перехватило дыхание. Он тыкал пальцем через своё плечо, указывая на дверь, но перестал, услышав пронзительный скрип. Пинч прижал руку к груди и замер, не осмеливаясь посмотреть назад.
В хижину вошёл темнокожий мужчина в коричневом плаще. Он остановился рядом с остолбеневшим то ли от страха, то ли от восхищения Пинчем и медленно откинул рукой капюшон. Пинч взглянул на него краешком глаз и громко сглотнул.
Вечер добрый, произнёс мужчина басом.
Гонты и старейшина Ян подскочили на ноги. Вслед за ними поспешно поднялся и Тиазиф. Они поклонились мужчине и пожали ему руку.
Приветствуем тебя, верховный хранитель Огненной Долины! громко произнёс старейшина Ян, предлагая жестом пройти к очагу. Мы ждали тебя.
У колодца стоял такой шум, что звуки буар утопали в деревенском веселье. Небо уже высеяло звезды. Столы опустели; все насытились вдоволь и отправились танцевать под весёлые мотивы. Четверо буаристов играли так рьяно, что, казалось, они только приступили к игре, хотя веселить народ своими музыкальными талантами начали ещё с обеда. Они играли на четыре стороны и стояли друг к другу спинами, а вокруг них водили хороводы в три ряда. Некоторые молодые люди настолько опьянели, что спотыкались и шлёпались на землю, нарушая круговое движение, но им, под громкий смех, помогали встать на ноги, чтобы плясать дальше.
Буаристы разбегались в разные стороны, выплёскивая мелодию из струн и пританцовывая ногами в такт. Они пробирались сквозь сомкнутые и поднятые вверх руки, оказываясь между рядами отплясывающей молодёжи, и шагали по кругу, продолжая наигрывать весёлую мелодию.
Тигал, а что это за инструмент, я никогда его не слышал? Медот, задрав руки за голову, лежал на кровати, приставленной вплотную к стене.
Буара. На ней вроде только в Духе играют, Тигал выглянул в окно и осмотрел постоялый двор. Сегодня здесь не так много посторонних. Хорошо, что гайты не особо любят деревенские праздники. Он подошёл к своей кровати, рядом с которой лежал мешок со шлемами. Тигал приподнял мешок и затолкал его под кровать. Как твоя нога?
Медот посмотрел на свою конечность, обёрнутую листьями.
Ты знаешь, боли уже не чувствую, он подвигал ногой.
Я же говорил: гонтовские лекарства творят чудеса, Тигал подошёл к Медоту и наклонился к его ноге. Мазь, которую тебе намазали, очищает кровь, а эти листья, он указал на них пальцем, затягивают раны. Только не снимай их до утра, они не помешают тебе спать.
В жизни таких лекарств не видел. Я только настойки пил и даже не знал, из чего их варят.
Да уж, Тигал поплёлся обратно. Ты, как всякий бедняк, рождённый в Стенах, почти ничего не знаешь. Другое дело, если бы ты родился в какой-нибудь деревне.
Или гайтом, съязвил Медот.
Тигал расхохотался и плюхнулся на свою кровать.
Это точно, он положил руки на грудь и осмотрел чистую комнату, в которой кроме двух кроватей и одного шкафа для вещей больше ничего не стояло, если не считать высокого напольного подсвечника в центре комнаты.
Тигал, ты не договорил тогда, вдруг вспомнил Медот. Ты рассказывал про нашу планету, помнишь?
Неужели ты не видел хотя бы рисунков?! удивился Тигал. У нас же многие художники рисуют её. И карты везде продаются.
А где бы я их увидел?! Медоту стало неловко. Я же всю жизнь в доме гайта прожил, работал на него. Тот дом за рекой стоял, далеко от главных улиц. Он меня только на малый рынок отпускал и в кузницу. А там художников никаких не водилось, только актёры бродячие. Он призадумался. Да мне тогда и неинтересно было.
Так ты даже не знаешь, что есть второе полушарие?
Нет, ну про Жёлтое Полушарие я знаю. Я слышал, как о нём говорил мой хозяин с каким-то гайтом, зашептал Медот. Я так понял, что оно далеко от нас находится, и нас с ним раньше мосты соединяли, и там вроде люди были.
Да, на Жёлтом Полушарии испокон веков жили песочные люди, Тигал вспомнил редкую книгу по истории Терадорна, которую он выкрал из библиотеки и ночами читал в своей комнате. И когда-то наша планета была единым целым.
Шутишь? Тогда как она разделилась?
Медот, ты что, совсем дурак? Вообще истории не знаешь? спросил Тигал раздражённо.
Откуда мне её знать?! огрызнулся Медот. Я читать не умею, говорил же; а болтать с другой прислугой смысла не было они не больше меня знали.
Тигал лёг на бок, лицом к Медоту, приподнял голову и подпёр её рукой.
Поэтому сбежал и записался в королевскую армию, продолжил Медот. Чтоб хоть как-то свою жизнь изменить. Вот только не знал, что меня потащат за Границу. Я вообще-то крестик на договоре поставил, важно сообщил он, вытянув указательный палец, что за Стену отказываюсь ездить. Я в караул записался, а они приказали короля сопровождать непонятно куда мол, приказ срочно поступил. Ладно, произнёс он хрипло. Кому теперь всё это надо неважно уже.
Медот замолчал. Он уставился на лоскутное одеяло и зачесал своё оттопыренное ухо. Закрыв глаза, он расслабился и решил подремать, но понял, что не хочет спать, хоть всё тело и ныло от усталости. Медот открыл глаза и посмотрел на свои пальцы ног короткие, широкие и бледные. Он зашевелил ими, прижал стопу к стопе и почувствовал, что они ещё не успели согреться. «А ночи тут сыроватые, он зарыл ноги в одеяло. Хотя, уже середина осени. Скоро и днём прохладно станет».
Мне как-то попалась в руки одна книга, нарушил тишину Тигал, про Жёлтое Полушарие. Там было написано, что Терадорн ещё до первой эпохи разделили Дон и Лирга.
Это короли? оживлённо спросил Медот и повернул к Тигалу голову.
Нет, ураганы, которые жили здесь до нас.
Серьёзно?! Медот вспомнил, что он слышал только про урагана Бестия, а до него, оказывается, были и другие. Это ураганы сделали?
Да, Тигал почесал шею и замахал рукой, услышав жужжание мухи. Он попытался схватить и раздавить её, но муха проскользнула между его пальцами и полетела к стене. В книге говорилось, что они хозяйничали здесь много тысячелетий, но в один прекрасный день так переругались, что чуть не уничтожили Терадорн: они друг другу и ураганы, и потопы устраивали, и всё такое. А когда они помирились, они поняли, что больше не смогут вместе планетой управлять и решили разделить её. Дон себе Жёлтое Полушарие забрал, а Лирге досталось Зелёное.