И, взявшись за руки тайком,
Мы пили кофе с молоком
В кофейне Рю Сен-Доминик.
Казалась встреча дивным сном,
Как будто нам по двадцать лет.
Хрустящей корочкой багет
Дарил домашнее тепло.
Вдали извечный Пантеон
Но прошлых зим свинцовый груз
Не замедлял влюбленный пульс.
Чуть слышно пел аккордеон.
Улыбкой будто бы дразня,
Поддавшись правилам игры,
Ты обещаньями покрыл,
Как поцелуями, меня.
***
Банально-глупый парафраз.
Забыть, забыть про всё скорей.
Крадётся поезд сквозь Эльзас
Пятнистый исполинский змей.
Осталось в мае слово «твой»,
Как этикетка с багажа.
Машины рёв, собачий вой
Воспоминаний сторожа.
Вагон сидячий полупуст:
Вот римский профиль в уголке,
Лимонный запах, чипсов хруст,
Влюблённые рука в руке.
Суфле из низких облаков
Десерт для творческих побед.
Среди десятка марш-бросков
Важнейший на пути к себе.
***
Шторм на море, зябнущая Рига
В шали сплетен и дурной молвы.
На диване брошенная книга,
Что когда-то прочитали Вы.
На стене с портрета незнакомка
Смотрит, не склоняя головы,
Губы сжатые надменно-тонки
Их когда-то целовали Вы.
Терпкий вкус янтарного муската.
Многоцветье ветреной листвы.
Кто ответит, счастье или фатум,
Что всю жизнь её любили Вы?
***
Трещит расколотое небо:
Разломы молний, страха дебри.
Внизу сверкающая Эльба
Моя немая визави.
В лохмотьях кружев Ностальгия
Мне шепчет, что, не убеги я,
Мы, несомненно, бы погибли
В плену несбыточной любви.
Бессонницу делить мне не с кем
Для слёз, быть может, повод веский.
Трепещут в окнах занавески,
Озябнув под стеной дождя.
Рассыпав грусть, дождаться всходов.
Пусть долговечность чувств не в моде,
Друг перед другом мы свободны,
Но нет свободы от себя.
***
Бранится буря за окном.
Скрип ставен, и не спится Насте,
Дрожит браслетик на запястье,
Стихи спускаются в альбом.
Шаги стремительны, легки.
Она невеста в одночасье.
Скользят браслеты по запястью
Под ласкою мужской руки.
Слезинка? Совершенный вздор!
Кофейня и чужие сласти.
Браслеты на сухих запястьях.
В бетонных тучах Сакре-Кёр.
Под сенью молодых дерев
Та, что укорам неподвластна.
Молчат браслеты на запястьях
В предместии Сент-Женевьев.
***
Изящный лёгкий арабеск,
Точёной шеи поворот,
Оваций рокот, рампы блеск,
Гримёрная, цветы. И вот
Корнет многоречивый франт
Тревожит сердце, как гобой,
Небрежно мнёт в руке шафран
И декламирует Рембо.
Крикливой сплетницы навет.
Дуэль по утренней росе.
Фуражка катится в кювет.
Одно неловкое пассе.
Пуанты брошены к реке,
Затихли шорохи кулис
И жизнь в стремительном пике
Сорвалась вниз.
***
Бабочка вверх взлетела
Грохнулась я
Всем беспокойным телом
В сухость жнивья.
Запах сапог, мундира,
Знойного дня.
Вот офицер-задира
Поднял меня.
В клетчатом платье дырка.
Шишка на лбу.
Пес недовольно фыркал,
Слыша пальбу.
Выстрелы по мишени
Папы игра
С дядюшкой здоровенным.
Крики «ура!».
Кофе пила с соседкой
Мама в саду.
Ссадины ныли крепко
Грех на виду.
Нянюшка стала охать:
«Голубь ты мой».
В тазике цвета охры
Смыла водой
Шалости и тревоги
Детского дня,
Песню мурча про Волгу
Слов не понять.
Лето в лапту играло
Солнца мячом.
Шею сжимал устало
Воротничок.
Липа цветы бросала
Щедрой рукой.
Мак разгорался алый
Предгрозовой.
Для Вас
Стою пред Вами на коленях,
Не поднимая головы.
Роятся чувства и сомненья,
Подобно смерти промедленье,
Увы!
Мы завтра выступаем рано.
Подписан полковой приказ.
Я буду первым между равных,
Покрою имя громкой славой
Для Вас.
Как о нежнейшем раритете,
О поцелуе Вас прошу.
В любовь безумную поверьте!
Для Вас одной на этом свете
Дышу.
***
Забыт родительский наказ.
Летят под горку птицы-сани.
Неловкость трепетных касаний.
Ожоги рук, магниты глаз.
Румянец щёчек наливных,
Обрывки нежных слов несвязных.
Над ними строгости невластны,
В порыве сердца нет вины.
Влюблённых холод не берет.
Беспечным ярмарочным звоном
Шумит многоголосый гомон.
Январь. Четырнадцатый год.
***
Широкий снега бастион,
Лачуг недельная щетина
Февральских дней невыразимость.
Зимою город отбелён.
Сугроб нетронутый пирог.
Машины загоняя в ножны,
Колеса ноют безнадёжно
На смутных линиях дорог.
Кидаем в вечность дней серсо.
Ключей в замке протяжен скрежет.
Прогулка вздорна холод режет
Морозным лезвием лицо.
Горы сереет монолит.
Блестит озёрный чёрный оникс.
Тепло уходит из ладоней,
И стужа душу леденит.
***
Выдуло, выстыло.
Градинки-выстрелы.
Небо нечистое.
Стынь и тоска.
Март нескончаемый.
В сёлах скучаем мы,
Не вырываемся
Из тупика.
Всюду распутица.
Флюгеры крутятся.
Хлюпанье в лужице
Детский восторг.
Снова свободные!
Тропы не пройдены,
И не изношены
Сотни сапог.
***
Дождитесь! Дождитесь!
Заклятья просты.
В торжественной свите
Сирени кусты.
Дождило, дождило
Апрельской тоской.
Что будет, что было
Расклад непростой.
Пусть мелкою рябью
Дрожит водоём,
Пред мысленным взглядом
Мы с Вами вдвоём.
***
Гром за решёткою затих.
Глицинии соцветья мокнут.
Дежурят стрельчатые окна
Взамен мальчишек-часовых.
Прищурясь, вглядываюсь в даль:
Цвет сада белоснежный всполох.
Его девичий век недолог
Непостижимая печаль.
На изнуряющем ветру
Деревья молча примут постриг.
Кресты церковного погоста
Навеют мглистую хандру.
***
Небесной лазури открытая дверца.
Разбойное солнце. Колотится сердце.
Весна наступает, еще понарошку.
Земля оживает. Осталось немножко,
Снег громко заплачет протяжной капелью,
Хор длинных сосулек споет «а капелла».
Умоются крыши дождями косыми,
И кроличьи шубы все улицы скинут.
А ветер коснется вихров непослушных,
Приветствуя друга тепло и радушно.
***
Обрушилось солнце лавиной на город.
Машины кряхтят, воробьи тараторят.
Глотают троллейбусы сонных прохожих:
Детину с портфелем, девчонок пригожих.
Размашистых улиц цветная палитра.
Пекарня к себе зазывает нехитро:
Имбирным печеньем и булкой с изюмом
Рисуя улыбку в витрине угрюмой.
Приземистый дворник хандру выметает:
«Негоже печалиться в нынешнем мае».
***
Не засыпаешь допоздна,
И бродят мысли,
Где толстощекая луна
В небесной выси.
Где звезд фонарики горят
Над южным взморьем,
Где ровный частокола ряд
И дух привольный.