Внезапно внимание китайца привлекло зрелище бесчувственного, да, к тому же, связанного Рахмона, влекомого в палатку Самсонова двумя бойцами. Интересное кино! Сделав вид, что он просто так гуляет, Чжан Ли подошёл к палатке и улёгся у задней стенки. Серая телогрейка отличный камуфляж, никто его не увидит. А он будет слышать всё, а если дырочку проковыряет то и видеть!
Услышанное потрясло его до основания! Оказалось, что Рахмон американский шпион! Да, бедняге мало не покажется, когда его перевезут в Душанбэ За шпионство дают вплоть до расстрела, да! В голове зашевелились интересные мысли
Несмотря на то, что он здесь был аж четырнадцать лет назад, Чжан Ли отлично помнил, что всего в часе ходу отсюда начинается ущелье с тропинкой, ведущей в Афганистан. Правда, крутая и неудобная, но лошадь пройдёт. Если же обрушить там парочку скал, то никакая погоня не догонит.
«Вот он, мой шанс на светлое будущее!»
Он встал и пошёл к лошадям, стоявшим неподалёку. Выбрав двух, не спеша навьючил на них баклаги с водой, мешок с овсом и рюкзак с консервами.
Ты чего это, а? лениво поинтересовался часовой боец Хананеев, сидевший около и переваривающий обильный съеденный обед, усугубленный водочкой.
Приказали, спокойно пояснил китаец, после чего вернулся к палатке.
Дождавшись, когда майор вышел (надо же покушать), оставив стеречь шпиона бойца Липатова, Чжан Ли снова прилёг у задней стенки и шепотом позвал:
Эй, Маккартни!
Американец дёрнулся:
Кто здесь?
Это я, Чжан Ли. Сколько заплатишь, если я выведу тебя отсюда?
Да сколько угодно в пределах разумного!
Тогда слушай, деловито заговорил китаец, Двести тысяч долларов и американское гражданство. Идёт? И я отведу тебя в Афганистан!
Ноу проблем! воскликнул Маккартни, не желавший испытывать судьбу.
Чжан Ли проскользнул в палатку через разрезанную стенку и развязал ремень, стягивающий руки Дугласа.
Что? Бежим? всколыхнулся тот.
Погоди немного, был ответ.
Через полчаса вернулся Самсонов и приказал Липатову:
Вольно! Разойдись!
Тот, довольный, сразу же разошёлся.
Из-за проблем с пищеварением майор не смог съесть столько, сколько хотелось. Остальные же члены экспедиции продолжали пировать и, судя по всему, должны были остановиться не скоро. Опять же, водка! На то и был расчёт Чжана Ли: все заняты обжорством, и их уход никто не заметит!
Самсонов при виде китайца удивился:
Ты что здесь делаешь, а? Это же секретная часть!
Да я, это спросить хотел, отозвался, улыбаясь, контрабандист и ударил комитетчика в живот.
Прямо в солнечное сплетение!
Самсонов ойкнул и потерял сознание.
Чжан Ли связал его, заткнул рот ветошью и накрыл одеялом, отвернув к стенке вроде спит человек. Взял винтовку и две коробки патронов. Пистолет решил не брать.
Пошли! Медленно!
Они вышли из палатки и направились к лошадям. Хананеев похрапывал, пуская носом пузыри. Вот и хорошо, мочить не придётся!
Беглецы отвязали лошадей и небыстрым шагом двинулись к ущелью. На часах было около трёх часов пополудни. По дороге им встретились несколько местных, не обративших на пришлых людей никакого внимания.
Маккартни нервничал.
Слушай, пойдём быстрее, а?
Нельзя. Привлечём внимание. И не вертись ты!
Вот и нужная тропа, круто понижающаяся на юго-восток и переходящая в узкий карниз над пропастью. Вскоре город скрылся из виду. Пройдя очередной поворот Чжан Ли остановился и протянул Дугласу сапёрную лопатку:
Давай, подкапывай этот валун!
Тот принялся копать так рьяно, как будто золото искал! Китаец стоял на страже, готовый стрелять при виде погони. Убивать людей не хотелось, но на карту было поставлено светлое будущее!
Наконец они смогли обрушить валун на тропу. Многотонный камень ухнул и обвалил карниз. Никому не пройти! Даже верёвку через провал не перебросишь, потому, что тропа в этом месте слегка поворачивала. Шли до сумерек.
Ночуем прямо здесь. В темноте в пропасть сверзиться можно, пояснил китаец, и американец с ним нехотя согласился.
Ему хотелось идти, бежать, драпать не останавливаясь!
Короче, на ночлег остановились на карнизе шириной фута в два, как прикинул американец. Спальных мешков не было, пришлось укладываться на голой земле. Себе под голову Чжан Ли изобретательно подложил мешок с овсом. Маккартни кулак.
Тепляев вышел из горсовета, сыто цыкая зубом. Пир был отменный! И плов, не пробованный ранее, и жареные улары, истекающие жирком, и лепёшки, не уступающие столичным (в смысле, Душанбэ), и рассыпчатое печенье, тающее во рту! Водочка, конечно, подкачала всего двадцать семь градусов, но очистка хорошая. Расслабленной походкой он направился к своей палатке, чтобы отдохнуть и переварить маленько, но решил сперва зайти к Самсонову, справиться о здоровье. Это же надо: съел человек только горсточку риса без мяса! И водку не пил!
Про уловление американского шпиона милиционер ничего не знал. Самсонов этой новостью ни с ним, ни с Андреевым не поделился, а товарищ Михеев был слишком занят провозглашениями тостов за дружбу между народами, за мудрость старейшин, за Партию, за товарища Брежжнева. Надо было ковать железо, пока оно горячо! Ему было не до милиционера и военкома, да и шпион был заботой Самсонова.
Тепляев взглянул на солнце: ещё час-полтора и сумерки. Издалека послышался стрекот вертолёта.
«О, подмога летит!»
Он откинул полог и шагнул в палатку Самсонова. Глазам его предстал извивающийся, аки червь, человек!
Эй, ты чего? растерянно вякнул нетрезвый милиционер.
Муму! Мумуму!!! отозвался Самсонов, высунув, наконец, голову из-под одеяла и пуча глаза.
Ой!
Поражённый до глубины души этим зрелищем, Тепляев сперва отпрянул, но совладал с собой и выдернул тряпку изо рта комитетчика.
Кх-ха! Тьфу! Ёпэрэсэте! разразился Самсонов ничего не объясняющими междометиями, Развяжи меня!
Обретя свободу, он вскочил и выхватил пистолет:
Где он, падла?! Порву! Убью!
Кто? опасливо отодвинулся Тепляев.
Твой «пи-ип»* Чжан Ли!
*Испачканный калом сын самки собаки перевод Автора
Да здесь, где-то обескуражено вымолвил начальник милиции Хорога, нутром чуя, что на него надвигаются неприятности.
Не отвечая, майор выскочил из палатки и заорал:
Тревога! Застава, в ружьё!
Солдаты, мирно переваривающие щедрое угощение Люмдей, недовольно закряхтели.
Ну, что ещё на этот раз? булькнул нетрезвый Викуленко и, вздохнув, приказал:
Взво-од! В две шеренги становись!
Появился и Андреев.
Почему шумим, Миша?
И Самсонов, пересыпая речь ненормативной лексикой, поведал ему и Тепляеву историю захвата взаправдашнего американского шпиона и его последующего побега.
Гадский китаец нас предал! Он этого индейца освободил, а меня врасплох из засады вырубил по животу!
Тепляев виновато втянул голову в плечи: ведь, это он привёл Чжана Ли. Стало быть, с него и спрос! Впрочем, можно попытаться отбрехаться: дескать, взял его в экспедицию, как специалиста по горам. Откуда было знать, что он предатель? Да и шпион этот За него Михееву отвечать зачем к себе подпустил?
В полный рост встал вопрос: где теперь беглецов искать? Опросили бойцов, в надежде, что кто-нибудь видел хоть что-нибудь. Хананеев вспомнил, как Чжан Ли нагрузил двух лошадей консервами, овсом и водой.
Лицо Самсонова налилось чёрной кровью гнева:
А почему ты это не пресёк?
А что пресекать-то? пожал плечами Хананеев, хотя это и было не положено по уставу, Он же грузил, а не разгружал. К тому же объяснил, что ему приказали
Кто?! Кто приказал?! истошно завизжал Самсонов.
А, вот этого он не сказал!
Пересчитали лошадей и выяснили, что двух, именно тех, нагруженных водой, овсом и консервами, не хватает.
Под трибунал пойдёшь, рядовой! зловеще пообещал Андреев.